Лишь когда в его сердце поселилось нежное чувство к девушке с соседней улицы, Эм начал, как и все, сочинять стихи и рисовать любимые глаза. Стишки получались корявыми и бесформенными, а вот портреты пользовались у девушки успехом и даже обеспечили некую надежду на долгую и счастливую семейную жизнь.
Эм дунул на вскипевший кофе и выключил газ. Разлил дымящийся ароматный напиток в две чашки и понес в комнату.
Ксюша сидела в кресле и пальчиком перелистывала его фотографии в телефоне.
Эм со стуком поставил чашки на телевизор, подошел к ней и резко выдернул телефон из рук. Схватил девочку за плечо и, наклонившись к ней, прошипел:
– Еще раз тронешь телефон – удавлю!
– А сам мой трогал! – со слезами на глазах Ксюша вырвалась, потирая плечо, на котором проступили красные овальные следы от железных пальцев.
Эм устыдился. На мгновение, но это случилось. Он удивленно прислушался к собственным чувствам и мысленно кивнул: да, ему стало стыдно. За внезапную вспышку гнева. За выраженную в жесте жестокость. За Ксюшины слезы.
Неужели отец Никодим был прав? Неужели его эмоции действительно вернутся? Неужели этот момент настал?
Он молча дернул молнию на сумке, принялся копаться в кармашке. Нашел мазь на арнике и, выдавив каплю на пальцы, начал осторожно массировать Ксюшино плечо.
Она подняла на него серые бархатные глазищи, и Эм буркнул:
– Чего?
– У тебя там такие рисунки…
– Какие ТАКИЕ?
– Страшные!
– Не смотри.
– Просто… – Ксюша запнулась, опуская глаза. – Мне нравятся твои рисунки, но такие… С мертвыми…
– Все! – оборвал ее Эм. – Пей кофе и поехали!
Ксюша послушно встала и по ходу поймала его голову в ладони, чмокнула в лоб. Потом взяла чашку, устраиваясь на диване. Эм серьезно сказал:
– Вот нежничать не надо.
– Почему? – удивилась Ксюша, отхлебнув кофе.
Он пожал плечами:
– Смысл?
– Бука, – обозвала его Ксюша с непонятной усмешкой на губах. – Вот почему самые симпатяшные клиенты такие странные?
– Ты мне собралась свою жизнь рассказывать? – прищурился Эм.
– Хочешь – могу, – беспечно ответила она.
– Не хочу, – отказался он. – И свою рассказывать не буду.
– Зря.
– Не выноси мне мозги, Ксюша! – строго попросил Эм. – У нас контракт. Ты модель, я художник, я тебе плачу, ты позируешь и молчишь.
Она пожала плечами:
– Как хочешь…
Но блеск