– Эм! – засмеялась Виктория. – Живой еще?
– Куда ж я денусь, – улыбнулся Эм. – Правда, могу помереть, пока дождусь пиццу!
– Заказ уже отправлен, ты все на той же квартире в центре?
– Нет, я переехал. Подожди, сейчас скажу адрес… Тут какие-то задворки!
Не слушая быстрый говорок Виктории, он нашел в бумажнике записку Дарика с адресом и продиктовал в телефон. Виктория осуждающе поцокала языком:
– Ты б еще на вокзале остановился! Неисправимый!
Но в голосе ее слышалась нежность. Эм всегда умел очаровывать женщин, особенно таких страшненьких, как Вика. Он даже нарисовал ее портрет, на котором были четкими только ее чудесные глаза цвета спелой черной сливы. Вика не забудет его до самой смерти, надо полагать…
Получив обещание вкусно поужинать уже через двадцать минут, Эм сел в старенькое, видавшее виды кресло и взял в руки набросок Ксюшиного тела.
Зажужжал телефон. Эм обернулся на свой – экран был черным. Он нахмурился: жужжало из крохотной сумочки Ксюши. Без лишних вопросов этического порядка Эм сунул руку в торбочку и достал серый простой мобильник. Тот разрывался от беззвучного настойчивого звонка. Ксюшу добивался некий Мурзик. Эм нажал на кнопку и поднес телефон к уху:
– Але.
– Где Стелла? – подозрительно спросили из мобильника.
– Спит, – честно ответил Эм, вовремя вспомнив о сценическом имени Ксюши.
– Где спит? – допытывался парень, по голосу довольно молодой, если не сказать одного возраста с девчонкой.
– Блин, у меня, где ж еще!
– А ты кто?
– Конь в пальто, разве не заметно? – раздраженно заявил Эм. – Сам-то ты кто?
– Дай Стеллу!
Эм толкнул Ксюшу в бок:
– Эй, тебя жених добивается!
Та вскочила, как развернутая пружинка, приглаживая волосы и прикрывая грудь простыней. Эм сунул ей в руку телефон:
– На, успокой там.
Ксюша взглянула на экран и быстро заговорила в трубку:
– Сколько? Уже час? Офигеть! Да, скоро буду… Нет, уснула…
Спрятав мобильник в сумку, Ксюша недовольно поджала губы:
– Че трубку хватаешь? Твоя, что ли?
– Раздражало, – коротко ответил Эм.
Ксюша встала, сгребла презервативы в кучку и потребовала:
– А теперь плати!
– Я ж тебе полтинник дал, – буркнул он из вредности. Девочка резко обернулась через плечо, все еще укрытая простыней до груди. Эм выругался и шикнул на нее:
– Стой так, замри!
– Что, опять? – разозлилась Ксюша. – Да пошел ты!
Но не двинула ни единым мускулом. Эм схватил карандаш и чистый лист бумаги, принялся быстрыми штрихами набрасывать портрет вполоборота. Поза до шикарного натуральна, нельзя упускать момент!