Вот и все, Адмирал. Я кончаю писать.
Я бросаю бутылку в пучину.
Марина Павлова думает стихами, она вспоминает стихами, с видимой легкостью щедро разбрасывает свои драгоценности. Блестящие стилизации, очень умные и грамотные рифмы. Она – Мария Стюарт на вершине новой литературы.
Дополнительными восклицательными знаками я предлагаю отметить двух представителей моего… Театра. То есть… Театра Романа Виктюка. Дмитрий Бозин и Александр Дзюба. Они оба – движущая сила означенного творческого объединения. Они очень разные. И на сцене, и в книге.
Дмитрий Бозин – нечеловеческая (сверхчеловеческая? животная?) страсть, трепет, замерший крик. Его стихи – кипящая лава, кипяток, никогда не остывающий…
То ли тела, то ли талые латы,
Каплями соль да на теплую сталь.
Вдыхаю ладонью твои ароматы,
А рамы оконные – лунный Версаль.
Ночью заточенный, в логово вложен,
Лижет кинжал берега междуножен.
Рамами сжаты костры-отраженья,
Автопилот приступает к сниженью.
И мы приземляемся, без напряженья,
На встречную полосу, против движенья.
И ни кинжала уже, ни межножен.
Мы, жаднокожие.
Мы же похожи.
И окружая нас окнами-нами,
Ночь отраженьями
жрет наше пламя…
А Александр Дзюба? Вечное между, спор рассудка и чувства. Желание обуздать чувство, контролировать его, направить в нужное русло. Александр Дзюба – крутой наездник! Он чувствует Слово, оно замирает, гнется и плавится в его умелых руках, он пишет стихи очень по-мужски. В том смысле, что Поэт – мужчина, а Поэзия – женщина. Он делает со своей Поэзией, что хочет, он – ее господин. Александр Дзюба – парадокс. Речь и противоречие.
Сквозь меня прорастал тополь,
Подбиралась ко мне ива.
И прохожий по мне топал,
Каблуком грохотал криво.
Но не знал он, что там я был.
Под ногами его, в яме.
Я корнями не стал яблонь,
Потому что я стал камнями.
Театр Виктюка, кстати, подарил мне еще одного Поэта – Анну Мирзу. Ее стихи – театральны, они как маленькие пьесы они полны диалогов и портретов. Герои и их сложные характеры, тонкая (незаметная) режиссура.
Анна Мирза пишет стихи о людях? Нет! Это слишком плоско. Она представляет своих героев читателям – и в этом представлении столько нежности…
Опять Кокто. Поскольку все не то.
Сквозь Бродского и Одена, к рожденью
Той нежности, где два верней, чем сто
А ощущенье действенней сужденья.
Бей барабан. Натягивай канат
Над площадью. Простор канатоходцу
И в мире, где никто не виноват,
Я верю: человек не разобьется,
Пока любим. Пока струится дым
Костров цыганских, неба достигая.
И кажется, что к вечномолодым
И смерть приходит тоже молодая,
Красивая. Над головой толпы
Бей барабан! Наяривайте трубы!..
…Целуешь