Маленький буксир и огромная платформа, на которую грузится лес. Назад из
Японии баржа идет пустой. Команда играет на ней в футбол. Размеры позволяют.
Не представляю, куда они исчезли и почему сейчас на них из Японии не возят
машины. Что касается «Михаила Ольминского», то он утонул. Про его гибель
писатель Лев Князев написал страшную повесть.
Во Владик мы пришли утром. Любимая девушка жила недалеко от порта.
Я не мог предупредить ее о приезде и волновался. Любимая открыла дверь и
вскрикнула. Она стирала и руками в мыльной пене не сразу смогла меня обнять.
***
Как-то перед вахтой матрос Колодяжный крепко выпил. Однако нашел в
себе силы подняться на мостик. Появившись перед изумленным штурманом,
громко отрапортовал:
– Матрос Колодяжный на вахту… выйти не может!
Хабаровск—Николаевск-на-Амуре, 1977 год
В Хабаровске летом невыносимо жарко. Спать невозможно – душно, а
окна открывать нельзя – заедают комары. Я приехал к родителям на каникулы,
пробыл в родном городе несколько дней, встретился с друзьями. Потом
понял – скучаю. И от континентального климата отвык…
Главное управление Амурского речного пароходства находится на
Комсомольской площади. Красивое здание с почти адмиралтейским шпилем. Из
окон – прекрасный вид на Амур. В отделе кадров мне обрадовались. Как потом
понял, на судах не хватало матросов, а у меня был небольшой опыт работы в
море. Страдающий от жары кадровик быстро выписал направление на тепло-
ход «Пржевальский», рейс Хабаровск—Николаевск-на-Амуре. Причину его
поспешности я понял позднее…
«Пржевальский», белый трехпалубный «пассажир», стоял у речного вокзала,
превосходя его размерами в два раза. Для ясности: Хабаровский речной
вокзал – это всего лишь украшенный деревянными надстройками плавучий
дебаркадер. Ресторан, правда, на нем имеется. Кормят неплохо, и название
оригинальное – «Чайка».
Вахтенный матрос не хотел пускать, но я гордо предъявил направление и
попросил проводить к старпому.
– Сам найдешь, – небрежно отмахнулся вахтовой.
Старпом, довольно молодой и заметно нервный, быстро просмотрел документы.
– Шлют хрен знает кого, – буркнул он в сторону и, уже повернувшись
ко мне, по-командирски произнес: – Найдешь боцмана, скажешь, я прислал
и велел определить.
Боцман тоже оказался человеком приветливым.
– На Камчатке работал, говоришь… Ладно. Идем, покажу тебе твою
каюту и обязанности расскажу.
Иллюминатор в каюте оказался почти вровень с водой.
– Да, – кивнул головой боцман, – не вздумай открывать.
Я начал раскладывать свои вещи.
– Брось, вечером разберешь, – помотал головой старый