Вокруг туман. Окружающее пространство вышки неясно.
Падение длится минуту. Тёмная вода моря хватает и утягивает камень на дно.
Вот и всё.
Дальше Рита ничего не видит. Она снова стоит высоко на опоре ЛЭП.
Стоит, готовая прыгнуть и нерешительная…
***
Звонок будильника.
Рита вскакивает и погружается с головой в круг утренних процедур – чистка зубов, создание шедевральной причёски, подбор одежды и в завершение завтрак – ароматные тостеры с тонкими листиками сыра. Дымится в кружке травяной чай.
В 8 часов Рита уже сидит в маршрутке набитой ещё сонными пассажирами. До работы далеко. Есть время подумать о мрачном сне, который как заезженная киноплёнка повторяется каждую ночь до спасительного звонка будильника.
«Кошмарами никого не удивишь, это обычное явление, – мысленно рассуждает Рита, – но когда их показывают так часто это начинает напрягать».
А ведь раньше сон повторялся реже.
Вечером обессиленная она падает в кресло этой же маршрутки, растекается по сидению и без мыслей потускневшими от усталости глазами смотрит в окно на сменяющие друг друга виды суетного города.
***
Будни тридцатилетней девушки состояли из работы и бесконечно серых вечеров.
Должность секретаря-референта в крупной компании отнимала много энергии и вечером хватало сил только на горячий чай с завалявшимся бутербродом.
Дни соединялись в недели, недели строились в месяцы, и казалось, не было конца этим однообразно серым вагонам.
Рита предпочла бы их объединение в шар, похожий на арбуз с его светлыми и тёмными полосами. Радости и печали сделали бы жизнь насыщеннее и живее.
Она не помнила дня вчерашнего и не сосредотачивалась на сегодняшнем.
Особого желания жить не было. Была только привычка существовать.
Её жизнь не всегда была такой унылой. Но когда именно засосала трясина однообразия, она не могла вспомнить.
Сейчас было только работа-дом и страшные ночи.
***
Пятница. Вечер. Рабочие дни закончились.
Рита допила чай, включила лампу и стала читать книгу, удобно устроившись на кровати.
Ложиться спать было страшно и она пыталась продлить свою бодрость хотя бы ещё на час.
И всё же накопившаяся недельная усталость взяла верх, книга выпала из рук, глаза закрылись, и Рита машинально залезла под одеяло.
Она стояла на тонком железном траверсе опоры воздушной ЛЭП, готовая прыгнуть вниз в тёмно-синюю морскую бездну.
Готовая и нерешительная.
Рита вскочила с постели с негодованием, злостью и даже обидой: «Когда же это закончится! Этот непонятный сон мучает её уже несколько месяцев!»
За окном светало. Солнечные лучи скромно пробирались в комнату.
Она подставила им лицо и почувствовала, как всё тело затрепетало, согреваясь их теплом.
Неожиданно пришло твёрдое решение выйти из закупоренной раковины, в которую возможно она сама себя и посадила.
Но