Криминология. Д. А. Шестаков

десятилетие в стране в какой-то мере еще сохранялась гласность. В системе статистики выделялся особый раздел – «моральная статистика», в котором, в частности, отражались сведения о преступлениях и преступниках. Это создавало крупномасштабную эмпирическую базу для криминологических исследований. По всей стране при различных ведомствах действовали кабинеты и клиники по изучению преступности и преступника. Первый такой кабинет возник в 1918 г. в Петрограде. Наряду с чисто научными учреждениями криминологические проблемы исследовались также и вузами, где криминологию преподавали в рамках общей части уголовного права.

      К середине 20-х годов наметилась тенденция к централизации криминологических исследований и усилению государственного контроля за ними. В 1925 г. возник Государственный институт по изучению преступности и преступника, подчинивший себе ранее разрозненные кабинеты, ставшие его филиалами в Ленинграде, Москве, Саратове и Ростове-на-Дону. Для изучения личности заключенных была организована экспериментальная клиника при институте. Она функционировала на базе одного из московских мест лишения свободы. В клинике отрабатывались рациональные методы исправительно-трудового воздействия, соответствовавшего всем типам существовавших тогда мест лишения свободы.[169]

      2. По мере нарастания в СССР большевистского тоталитаризма руководство страны во главе со Сталиным повело наступление на гласность. В начале 30-х годов была засекречена «моральная статистика». Криминологи стали подвергаться гонениям. Распространенным приемом против них служило обвинение в «неоломброзианстве». В этих целях был специально проведен диспут в Коммунистической академии, нанесший криминологии как науке удар. В 1931 г. Государственный институт по изучению преступности и преступника был реорганизован в Институт уголовной и исправительно-трудовой политики, причем объем криминологических исследований существенно сузился.

      Не справившееся с решением экономических и социальных проблем руководство страны готовилось к геноциду против населения. Оно прежде всего позаботилось о том, чтобы никто не занялся анализом предстоящей его преступной деятельности. Неудивительно поэтому, что именно в 1937 г., в котором советскими властями было совершено наибольшее число преступных репрессий за весь сталинский период, Институт уголовной и исправительно-трудовой политики вновь реорганизовали во Всесоюзный институт юридических наук. Социологические исследования преступности фактически прекратились вплоть до конца 50-х годов.

      3. Тем не менее в 20-е годы криминология в СССР кое-что успела. Продолжали исследования ученые, имевшие основательную дореволюционную подготовку, например М. Н. Гернет, А. А. Жижиленко, П. И. Люблинский, Е. И. Тарновский. Появились работы А. А. Герцензона, М. М. Исаева, В. И. Куфаева, А. А. Пионтковского, М. Д. Шаргородского, Е. Г. Ширвиндта, Б. С. Утевского, А. Я. Эстрина и др., в которых рассматривались различные криминологические вопросы. Было опубликовано немалое