Концепция развития судебной системы и системы добровольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского суда по правам человека. Сборник статей

источников оно соответствует требованиям Закона о международных договорах РФ от 15 июля 1995 г. и согласуется с разъяснениями, данными в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5. Необходимо отметить, что ввиду множественности классификационных критериев деление действующих в национальной правовой системе формальных источников права на первичные и вторичные не умаляет теоретической и практической значимости других подходов к их классификации, и в частности предложенного в науке подхода, обосновывающего необходимость деления формальных источников на традиционные и нетрадиционные [8]. Более того, деление формальных источников на первичные и вторичные направлено и на определение четкого иерархического положения в правовой системе РФ нетрадиционных для нее источников, и в частности общепризнанных обычных норм международного права;

      2) о способности общепризнанных норм международного права о правах человека проявлять себя в отраслях российского права в качестве норм-принципов. На эту их способность С. С. Алексеев обратил внимание еще в 1975 г., отметив, что «нормы международного права в области прав человека обнаруживают свойства норм-принципов» [9];

      3) об особенностях международно-правового обычая, который может являться формой выражения общепризнанных норм, и его определенных отличиях от внутригосударственного правового обычая. Главное отличие заключается в том, что, если обязательным требованием, предъявляемым к внутригосударственному правовому обычаю, является длительность применения, то для формирования международного обычая практика не обязательно должна быть длительной. Данное положение подтверждено практикой Международного суда ООН и признано доктриной международного права. Рассматривая юридическую природу обычных норм международного права, Г. И. Тункин подчеркивал: «Элемент времени сам по себе не имеет решающего значения» [10]. Анализируя эту же проблему, Г. М. Даниленко отмечал, что «длительность применения той или иной практики не является отдельным требованием, предъявляемым к международному обычаю» [11]. Интенсификация межгосударственных отношений, рост числа и роли международных организаций, в актах которых может фиксироваться обычай, привели к тому, что для признания того или иного правила обычной нормой международного права сегодня в ряде случаев не требуется продолжительный период времени. Указанная особенность международного обычая привела к формированию в науке международного права концепции «моментального» международного обычного права. Второе отличие заключается в том, что, если под внутригосударственным правовым обычаем, как правило, понимаются неписаные нормы, то международно-правовой обычай может иметь как устную, так и письменную форму, и закрепляться в актах международных организаций. Причем с возрастанием роли международных организаций усиливается и их влияние