Томас сидел у последнего стола с кружкой эля и внимательно слушал собравшихся, но не принимал участия в их разговоре. Его длинное и худое туловище согнулось над столом, будто дуга, а на густых каштановых волосах играли золотистые блики – отблеск от зажженного камина, находящегося в нескольких метрах от него. Когда в толпе он увидел дочь – безумно обрадовался, морщинка между бровей разгладилась, лицо сбросило суровое выражение.
– Отец, что происходит? – спросила с удивлением Анна и присела рядом с ним на длинную грубо сколоченную скамью.
Мэри тут же последовала ее примеру – ноги отекли и гудели от стоячей семнадцатичасовой работы, нужно дать им отдых. В другой раз она ни за что на свете не переступила бы порог подобного заведения – где собираются дамы сомнительных качеств и подозрительные мужчины, напоминающие разбойников с большой дороги, но сейчас, когда в городе орудует кровожадный маньяк, она посчитала глупостью обращать внимание на такие условности.
Томас опорожнил свою кружку, крикнул Элис «еще пинту пива» и спросил серьезным голосом:
– Ты уже слышала, что бедняжка Джоанна стала его новой жертвой? – когда Анна кивнула головой, он продолжил: – Так вот… сегодня ее отец, Филип Слэнди, поклялся отомстить за смерть дочери.
Анна тут же взглядом выловила в толпе высокого тучного мужчину в белой рубашке и серых холщовых штанах. Он, разгоряченный пивом и смертью дочери, собирал желающих на опасную охоту. В одну секунду, несмотря на вес, он ловко вскочил на ближайший стол и, чтобы завладеть вниманием всех присутствующих, громко гаркнул:
– До каких пор мы будем позволять убийце хозяйничать в нашем городе? – его густые рыжие брови сомкнулись на переносице – будто упрек завсегдатаям таверны. – Сколько еще должно погибнуть людей, чтобы мы, наконец, поняли – выход только один: поймать и свершить свой суд над подонком!
Гаррис оживленно кивнул головой и произнес твердым голосом:
– Филип прав! Мы должны хотя бы попытаться отыскать убийцу; пока он бродит на свободе, наши близкие каждый день подвергаются огромному риску, – при этом он бросил быстрый взгляд в сторону сына Виктора и маленькой дочери Кейт, которая пугливо обнимала за ногу мать: ему было что терять.
Толпа возбужденно загудела. Молодые парни с особой радостью собирались на охоту, беспечно полагая – это что-то вроде развлекательной прогулки, но мужчины постарше ясно осознавали опасность предстоящего мероприятия. Все начали наперебой спорить, что лучше взять на охоту – вилы или топор? В это же время пожилой дед с короткой седой бородкой вдохновленно бренчал на мандолине2 и громко напевал, стараясь перекричать остальных: «Идем тебя, мерзкая тварь, убивать!.. Больше тебе в нашем городе не гулять! Расчленим тебя на куски – пусть сожрут твои останки наши псы!».