– Охотно. А что ты отмечаешь? Освобождение?
– Нет, женюсь. Нашел себе женщину. Мария из Кальяо, дочь Хосе.
– Поздравляю от души. Будь счастлив, дружище! Искренне желаю тебе этого.
Он крепко пожал мне руку, и я ушел. На полпути наткнулся на Марию. Она шла вниз по тропинке мне навстречу. Обнявшись, мы направились вверх, к нашему «замку». Отец и сестры собирались подъехать на следующий день к десяти утра, чтобы помочь приготовить стол.
– Тем лучше, потому что нас соберется больше, чем мы предполагали. Что сказал тебе отец?
– Он сказал: «Будь счастлива, дочь. Но не строй иллюзий на будущее. Чтобы узнать человека, мне достаточно на него взглянуть. Твой избранник – хороший человек, но он здесь долго не задержится. Он не из тех, кто довольствуется нашей простой жизнью».
– А ты что ответила?
– Что сделаю все, чтобы удержать тебя как можно дольше.
– Дай я тебя поцелую. Мария, ты добрая душа. Поживем пока, а будущее само решит, как быть дальше.
После легкого ужина мы легли спать. Утром надо было встать пораньше – помочь Кончите резать кроликов, печь большой пирог, покупать вино и кое-что по мелочам. Эта ночь была еще более страстной по сравнению с первой и намного прекраснее. У Марии действительно в жилах тек огонь. Очень скоро она овладела искусством вызывать желание и продлевать удовольствие, которое ей довелось познать. Мы предавались любви с таким упоением, что так и уснули в объятиях друг друга.
Наступило воскресенье. Праздник удался на славу. Хосе поздравил нас и пожелал взаимной любви в супружестве, а сестры что-то шептали Марии на ухо. Очевидно, их мучило любопытство. Симон пришел со своей милой семьей. Александр тоже был: подыскал себе замену на работе. У Александра была очаровательная жена, ее сопровождали опрятно одетые дети – мальчик и девочка. Кролики получились вкусные – просто пальчики оближешь. Огромный пирог в виде сердца на столе долго не задержался. Мы даже потанцевали под патефон и радио. А старик-каторжник, один из гостей, сыграл нам на аккордеоне все мелодии из оперетты «Продавец птиц» двадцатилетней давности.
Выпив несколько рюмок ликера после кофе, я напустился на старых жуликов по-французски:
– Ребята, как вы могли подумать, что я собираюсь что-то провернуть?!
– Брось, приятель, – начал Шарло. – Мы бы тебе не сказали ни слова, если б ты сам не заговорил об этом. А то, что ты замыслил спереть кучу золота, – ясно как божий день. Разве не так? Признайся, Папийон.
– Вы знаете, что я на протяжении тринадцати лет вынашиваю план мести. Помножьте эти тринадцать на триста шестьдесят пять дней, да на двадцать четыре часа, да каждый час на шестьдесят минут, и вы все равно не получите то число раз, которое я клялся расквитаться за все мои страдания. И вот я увидел эту груду золота прямо под носом. Конечно, я задумал провернуть дельце.
– И что потом? – спросил Симон.
– А потом я обмозговал ситуацию со