К XVI в. церковь практически добровольно поставила себя под опеку государства. Дело в том, что православие говорит о духовной и светской властях как о постоянной и необходимой константе единства, установленного Богом. Эту истину одинаково понимали как цари, так и духовенство, отсюда борьба за верховенство носила не сущностный, не принципиальный, не длительный, а субъективно-личностный, амбициозный и поэтому временный характер.[304] Цари стали назначать высших иерархов церкви,[305] вмешиваться в церковное законодательство[306] и судопроизводство, постепенно лишая церковь прав и автономии.[307]
До Петра I, который, как известно, недолюбливал русское духовенство и тяготел к протестантизму, церковь все же сохраняла некоторую автономию и имела хотя бы внешние черты отдельного от государства института, тем более что принцип симфонии властей, утвержденный на Соборе 1666 г., по-прежнему оставался в силе. Она официально стояла отдельно от государства, имела своего руководителя – патриарха, собственные органы управления (административные, судебные, налоговые), владения, приносившие доход.
Церковная реформа Петра I разрушила видимую конструкцию симфонии светской и духовной властей, покончила с самостоятельностью церкви и несколько двусмысленным ее статусом. Думаю, не будет большим преувеличением утверждение, что церковь стала жертвой собственного отношения к государству.[308]Петр I упразднил патриаршество,[309] отдельную церковную администрацию[310], конфисковал доходы и таким образом поставил церковь на государственное содержание. Он передал управление церковным имуществом Монастырскому приказу, поручив ему управление церковными вотчинами и их налогообложение. И хотя имущество церкви секуляризовано не было, его до такой степени вписали в общую административную структуру государства, что, когда полвека спустя произошла настоящая секуляризация, она выглядела уже простой формальностью.
Кульминационной точкой церковной политики Петра I явился «Духовный регламент»;[311] в нем прямо говорилось, что не может быть единоличного церковного управления в государстве «монаршеском».[312] Этот документ, в котором до мельчайших подробностей была расписана вся деятельность духовенства, стал бюрократической конструкцией русской православной церкви. Патриаршество было отменено[313] и заменено министерством