– Ладно, – буркнула я и отодвинулась.
Вот так всегда, думала я, пока смётывала две стороны сумки. У бабушки я могу шить часами, а на продлёнке стоит мне только сесть за швейную машинку, как тут же кто-нибудь приходит и мешает. Вдруг я заметила, что Адам вынимает мою нитку.
– Что это ты делаешь? – возмутилась я.
– Мне не нужна красная нитка, – ответил он.
– Но я-то шью красной!
– А я нет. Мне нужна чёрная.
Снова вмешался Янне:
– Может, вам лучше шить одной и той же ниткой?
– Но мне нужна красная!
– А чёрная не подойдёт? Она менее заметная, – попробовал уговорить меня Янне.
Я посмотрела на него в упор. Он что, ничего не понимает? Не видел мою сумку? Да на этой строчке всё держится!
– Я не хочу быть незаметной, – сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. – Я хочу быть неповторимой!
Янне раскрыл рот, но я не унималась:
– Пусть Адам тоже шьёт красными нитками либо пересаживается за другую машинку!
– Но другой нет, – сказал Янне. – Тогда поменяй нитку, когда придёт твоя очередь.
Адам стал вдевать чёрную нитку, но никак не мог попасть в иголку. А я злилась всё больше и больше и вышагивала у него за спиной, пока он там копался.
У меня чуть не случился нервный срыв. Но Адам вдруг бросил всё, встал и пошёл к теннисному столу. Значит, не так-то ему и нужна была швейная машинка! От этого я негодовала ещё больше. Зато теперь можно было спокойно шить дальше.
Я снова заправила красную нитку и нажала на педаль. Вскоре сумка была готова – получилось классно. Но я всё ещё злилась и со стуком поставила машинку на место.
Янне захотел поговорить со мной. Это тоже типично для продлёнки – вечно нужно с кем-то о чём-то говорить, нельзя просто побыть в одиночестве и спокойно чем-нибудь заниматься.
– В чём дело, Астрид? – спросил Янне, наклонив голову, как делают взрослые, когда хотят залезть вам в душу.
– Почему только я постоянно должна менять нитку?
– Мне казалось, что проще шить одной ниткой, но теперь я вижу, что был неправ. Адам мог строчить и красной. Мне надо было сперва спросить тебя.
Злость никак не проходила. Словно на мне была какая-то злая одежда, которую просто так не снимешь. Крики и смех отдавались в моей голове, и от этого становилось только хуже.
– Оставьте меня наконец в покое! – рассердилась я. – Я хочу просто сесть и почитать, но разве почитаешь в таком грохоте!
– Иди в комнату для персонала, там тихо, – посоветовал Янне.
Там и правда было тихо. И уютно. За окном шёл снег. В углу стоял цветастый диван. На столе – банка с имбирным печеньем, наверное, ещё с рождественских каникул. Я взяла одно и с хрустом откусила. Издалека доносились голоса играющих в пинг-понг и звуки музыки с фестиваля. Я раскрыла сказку «Мио, мой Мио».
Вдруг в дверях появился папа.
– Ты тут? – удивился он.
Я