Анна от неожиданности даже вздрогнула.
– Расскажите, что вы там увидели! – громко крикнула Анна.
Старик молча смотрел на Анну.
– Я говорю, расскажите… – еще громче начала Анна, но Федор ее остановил.
– Слышу я, внушенька, слышу! Просто как подумаю об энтом, так мурашки по всему телу разбегаются, – он вздохнул. – Ну, надо, знашит, надо! Тот день рано нашался. Я проснулся с первыми петухами и…
– Федор! – прервала старика Анна и повернулась к сержанту. – Как его по отчеству?
– Как по классике, Николаевич, – сержант поймал на себе недоуменный взгляд Анны и пояснил: – Ну, это тот, кто «Идиота» написал, Достоевский.
– Да… Не про тех героев писал Федор Михайлович, ох, не про тех, – Анна отвернулась от сержанта. – Федор Николаевич, мне с утра не надо! Просто опишите, что увидели в машине. Остальное я уже читала.
– Ну, не надо, так не надо! Можно и с машины… Так вот… Нашел я ее, а там шеловек. Мужшина. Я ж как увидел, што в крови он весь, так и шарахнуло меня, как шерта от ладана. Но потом малек стыдно стало. Думаю, шавой-то я не видал в жизни такого, шего мне пугаться сталось? Вот и вернулся к машине.
– Вы рассмотрели мужчину? Он был в сознании?
– Эх, внушенька, разве это сознание! Сидел, глаза вытаращив, словно леший какой-то. Вперед смотрит, нишего не замешает вокруг. Я его окликаю, трогаю, а он и в ус не дует. Сидит. Я еще подумал: можа, остолбенел, шарами лесными поддался. У нас в лесу всякое…
– Федор Николаевич… Не отвлекайтесь. Как он выглядел? – Анна терпеливо ограничивала размах фантазии старика.
– Да как он мог выглядеть? Я, милая, его не рассматривал. Да и в крови он был с головы до ног, а я ее с детства опасаюсь, стороной держуся от нее, и она меня за версту обходит, а тут такой слушай – сама нашла… Помню только, што на руках его порезы были, словно его огромная кошка оцарапала. А из-под ладоней, што руль крепко держали, кровь сошилась, густая такая… И каплями так… на коленку ему.
Федор замолк, вновь переживая вчерашний вечер.
– Я вас сейчас уже отпущу. Вы, главное, вспомните, не видели ли вы чего-нибудь подозрительного? – Анна даже охрипла от громкого крика.
– Все видел. И птицы молшали, так, словно гиблое место то было, и ветер стороной блуждал. А главное… – Федор сделал долгую паузу. – Страх я шувствовал. Вот, пошти живьем, натурою ощущал – боится тот шеловек шего-то, хотя и выглядел так, будто в него бесы вселились.
Анна кивнула Федору.
– Спасибо вам за помощь! Этот шеловек… – Анна запнулась. – Извините, заговорилась! Этот человек вас проводит. Сержант!
Закусив губу и оседлав в прихожей пуфик, Анна боролась с узлом на шнурках своих кроссовок. Федора и сержанта в квартире уже не было. Когда, наконец, Анна почти победила упрямые шнурки, в дверь опять позвонили.
– Входите! – крикнула Анна. – Кто там еще?
В квартиру зашел Лестрейд и, не разуваясь, направился в комнату.
– Вы издеваетесь все, что ли? Может, отдел сюда перенесем? –