Он прошлёпал по скользкому паркету в одетых на босу ногу ночных туфлях к кабинету, откуда доносились голоса споривших о чём-то людей.
Осторожно приоткрыв дверь, Бонтан поднял перед собой свечу и посветил на лица застигнутых им врасплох визитёров.
– Господа! Позвольте, но в такой час! Что это значит?
Чтобы не разбудить короля, он переступил через порог и вышел из королевской опочивальни. Не потрудившись плотнее закрыть дверь у себя за спиной, он оставил её приоткрытой, и голоса из кабинета доносились особенно громко и отчётливо.
Людовик тут же сбросил с себя покрывало и сел. Он тихонько свистнул, позвав де Вивонна, чтобы тот не проспал всё самое интересное и выбирался из укрытия. Затаив дыхание, король и его друг прислушались к разговору людей, собравшихся в кабинете, при этом забыв обо всех пережитых ими неудобствах.
– Ваша светлость, – продолжал говорить Бонтан, и обычно спокойный голос звенел от праведного негодования. – Позволю себе напомнить вам, господин герцог, что в такой час вы выбрали крайне неподходящее время для аудиенции. Его величество спит. И я не позволю будить его. Никому!
– Его величество спит? Я так и предполагал, – послышался знакомый до мурашек, насмешливый голос губернатора Наварры и Беарна.
– Это де Грамон! – в один голос едва не вскрикнули друзья, но только переглянулись между собой и тут же притихли, чтобы не упустить ни слова из продолжающегося разговора.
– На это я и рассчитывал, мой дорогой Бонтан, – будто в подтверждение, что это был именно он, собственной персоной, герцог де Грамон говорил ещё громче. Он даже подошёл к самой двери и заглянул через плечо Бонтана в опочивальню.
– А также мы очень рассчитываем на вашу помощь. Видите ли, дорогой Бонтан, нам необходимо кое-что получить. И дело не терпит промедления.
– Господа, не кажется ли вам, что это неурочный час для любых просьб? Даже о помощи! Тем более, о помощи! Это ваше дело, оно не может подождать до утра, господин герцог? – не сдавался Бонтан, подвинувшись так, чтобы из-за его широких плеч невозможно было заглянуть внутрь комнаты.
– Нет, месье, – с видимым сожалением ответил де Грамон, отступив назад.
– Это дело крайне важное и оно не потерпит ни минуты промедления. Никаких отсрочек! – вступил в разговор второй посетитель, грубо оборвав дипломатичные попытки герцога провести переговоры в мирном тоне.
– Де Вард! – прошептали друзья и с ещё большим интересом прислушались к разговору.
– Нам нужны чертежи, – де Грамон смягчил тон, в его голосе слышались нотки опытного и уверенного в себе дипломата, тогда как капитан продолжал наседать с чисто военной, несгибаемой прямолинейностью.
– Если сказать точнее, господин Бонтан, нам нужны именно дворцовые планы, –