Всего этого они никогда особенно не обсуждали, даже между собой. Так что трудно было представить, что Барбара доложит Энди о привидении. Он между тем выпрямился и пожал плечами:
– Сквозняк, наверное.
А Аманда, решив использовать преимущество минутной семейной солидарности, как бы глупо это ни казалось, попробовала исподволь привлечь «Мими» на свою сторону.
– «Мими» и на своих ногах устоит. Тебе, мама, поддержка Мэй не нужна. Ты же всегда все сама делала. Зачем сейчас на Мэй полагаться?
Барбара нетерпеливо фыркнула:
– Кто спорит, я и без вас обеих обойдусь. – Она полыхнула на Аманду огненным взглядом. – На вас понадеешься – одни неприятности наживешь. Приедет Мэй – соглашусь на твои «Кулинарные войны». А не приедет – забудь. Ты права, буду все как всегда делать.
И она скрылась за дверью, бросив через плечо:
– Я ей вечером сама позвоню.
Дверь за ней захлопнулась, и Аманда осталась на веранде один на один с Энди. Он выглядел необъяснимо довольным.
– Пропади все пропадом! – не сдержалась Аманда.
– Она остынет, – сказал Энди. – Думаешь, твоя сестра приедет?
Аманда покачала головой:
– Она здесь все ненавидит.
Мэй едва исполнилось четырнадцать, а Меринак ее уже доставал. Тогда-то сестра и придумала план побега и отказывалась поверить, что Аманда не хочет иметь к нему никакого отношения. «Здесь никогда ничего ни с кем не происходит, – убеждала ее Мэй. – Или ноги отсюда побыстрее унесем, или хотя бы умрем на бегу. если ты, конечно, не мечташь отдать богу душу именно здесь». Когда Аманда после первого семестра в местном колледже стыдливо призналась ей, что беременна, Мэй посмортела на нее круглыми от ужаса глазами, вышла из комнаты, вернулась с телефонным справочником и свирепо сказала: «С этим мы сейчас разберемся». Остолбеневшая Аманда вышибла справочник у нее из рук. Мэй так и не поверила, что Аманда хотела родить Гаса, хотела жить жизнью, которую она себе выбрала. Ни тогда не поверила, ни когда вслед за Гасом родилась Фрэнки, ни когда погиб Фрэнк. Не поверила никогда… а Аманда за это ее и любила, и ненавидела.
– Да ладно тебе, – сказал Энди, прислоняясь к грубо сколоченному садовому столу. – Она все равно приедет. Я имею в виду, будет здорово, если Мэй приедет. Я с твоей сестрицей, конечно, незнаком, но она явно в «ящике» покрасоваться любит. И уборку затеять тоже не прочь. Ты, может, уже не помнишь, но у твоей мамаши дом…
Аманда развеселилась:
– Такое забудешь! Я помню. Мэй помнит. По другому-то никогда не было.
Пэтчес опять подошла к Аманде и опять