То лето Джеку запомнилось ощущением прохладной земли под ногтями и весомостью грядущего открытия, к которому вело каждое ведро. Вивиан же помнила, как от многочасового сидения на ветках у нее разболелись мышцы. Помнила размазанную по скулам Джека темно-коричневую грязь и как кривилось его лицо, когда из самой глубины раскопок он вытаскивал большой камень. Помнила, как его мокрые от пота волосы прядями спадали на лоб. А лучше всего помнила ощущение рези в животе, от которой она, разорвав подол крошечного свадебного платья, спрыгнула с дерева и подошла к краю той большой ямы.
Мальчик из глубины раскопок поднял на Вивиан глаза и, жмурясь от солнца, спросил:
– Хочешь знать, чем я занимаюсь?
– Да, – кивнула Вивиан, встав так, чтобы земля не ссыпалась обратно в яму.
– Хорошо. Но придется подождать. Ну, пока я не закончу. Вот тогда сама все увидишь. – Вытащив что-то из земли и аккуратно зажав в кулаке, он опустил это в рядом стоящее ведро. – Ты не против подождать?
Вивиан покачала головой. Нет, она не против.
Тогда он улыбнулся, и резкая боль в животе снова дала о себе знать – только много позже она поняла, что это были приливы желания.
Я иногда жалею, что никогда не увижу свою мать такой, как она была в детстве, – буйной и непослушной, вечно куда-то несущейся с развевающимися за спиной волосами и разинутым в ликующем крике ртом. И мне интересно, какой была бы ее жизнь, не встреть она Джека Гриффита, сына Беатрис и Джона. Появился бы у нее тогда пекарский талант, как у бабушки?
Говорят, все происходит по заведенному распорядку. Бабушка влюблялась трижды до наступления кануна своего девятнадцатилетия. Мама нашла свою любовь в соседском мальчишке в шесть лет. А я… Я родилась с крыльями – неприспособленный к жизни человек, не смеющий рассчитывать на что-то грандиозное вроде любви. Ведь только наша судьба, наша фортуна распоряжается таким, не правда ли?
Хотя, возможно, я пыталась убедить себя в этом. А что мне еще оставалось делать, ведь я была отклонением от нормы, неприкасаемой, изгоем? Что я могла сказать, когда ночью лежала одна и ко мне приходили тени? Как еще я могла усмирить буханье своего сердца, если не словами «Это моя судьба»? Что мне было делать, кроме как слепо следовать ей?
Вивиан и Джек были неразлучны весь остаток лета и школьного года. Мальчишки из округи