<17:38 (рифмы шестнадцатая – восемнадцатая) 17:44>
Николай Андреевич вышел из автобуса, но радость его была не долгой. Несколько монет благополучно сэкономлено, но путь домой предстоял всё ж таки не близкий. Путь поэта – он неблизкий завсегда, и завсегда нелёгкий.
Особенно, когда пустой. Без единой строфы, то есть. Что? – если идёшь ты по свежему мощённому тротуару мимо ухоженных фасадов не облупленных краской домов – что в этом милого для сердца русского поэта, извечного поборника сермяжного отеческого бытия? Ни окурка тебе нигде не валяется, ни помятой клумбы …. А нет, окурок, вон тот, с губной помадой на мундштуке, брошен всё ж таки мимо урны! Факт для такого поборника «немытой России», как поэт Благовест-Серебряный «гениальный – идеальный»20.
Впрочем, факт, быть может, и гениальный, а прибытка с него нет никакого. «Уж давно перестала чествовать, – вздохнул Николай Андреевич. – Мои стихи вся эта рать … которая, издательская!» И это было печально. А каждая печаль требует своего увековечивания. Так что присев на скамейку Николай Андреевич споро набросал в сотовом телефоне несколько рифмованных строк. Пусть и незамысловатых, но, быть может, истинно нетленных … как знать … как знать …
… <КАК, ЗНАТЬ?!> …
… Придя домой, Николай Андреевич переписал из телефона своё сочинение на компьютер. И высветилось на большом плоском мониторе восемнадцатью рифмами тридцать шесть строк:
К чему вся эта суета,
Коль жизнь моя – одна тщета,
И даже если вдруг удача,
То и удача – незадача,
Поскольку всякий мой успех
Лишь только новый в жизни грех…
Вот, например, она – любовь,
Что досаждает вновь и вновь,
Но как друг друга не люби,
От страсти лишь одни угли
Уж остаются всякий раз,
И это жизнь, что без прикрас…
А вот ещё одна печаль,
Когда незрима взгляду даль,
Но лишь она приют мольбе,
И лишь она пророк судьбе,
Но в небе ныне лишь туман
А где туман – там и обман….
Нечестны рифмы, что вокруг,
Нетленными не стать им вдруг –
«Ночь, улица, фонарь, аптека21» –
Всё это Блока «фонотека»,
Мои же: «столб, витрина, дом»
С признаньем вяжутся с трудом…
Изящность – блеф, словесность – вздор,
Цена ж сонету – луидор …
И всяк уж оды сочиняет,
А уж в толпе строфа найдётся,
По вкусу князю что придётся,
В перстнях, что царственных сияет…
Увы, в искусстве правит бал
Лишь только чьих-то мнений балл,
Король воскликнул: «Гениально!»,
И вторит критик: «Идеально!»,
И