– Это да… – промямлил Дегатти. – Значит, Хальтрекарок в тот день получил аж севигу новых жен… Боги, вот зачем ему столько? Что он с ними делает? Бельзедор, у тебя когда-нибудь бывало так много?
– Я не настолько неумерен в желаниях, – отхлебнул из бокала Темный Властелин. – Больше трех одновременно у меня не бывало. Но знаешь… иногда и одна-единственная может доставить кучу проблем.
– Это уж точно. А у тебя, Янгфанхофен… сколько у тебя жен? Раз уж мы тут все откровенничаем.
– Дегатти, куда тебя опять несет? – спросил Бельзедор. – Зачем ты вообще этим занимаешься? У тебя что, и правда психологическая травма после той нашей встречи в твои юные годы?
– Да пошел ты, – огрызнулся волшебник.
– Нет, я только рад, если так и есть. Многие обзавелись благодаря мне душевными травмами. Но теперь-то мы с тобой собутыльники. Друзья, можно сказать. Давай, поговори со мной об этом. Признай свои проблемы и постараемся вместе их решить.
– Ты ведь хочешь удостовериться, что у меня есть душевная травма, чтобы провернуть в ней нож?
– Ярыть. Я что, становлюсь настолько предсказуемым? – мрачно уставился в бокал Бельзедор.
– Ох, мэтр Дегатти, мэтр Дегатти… – покачал головой Янгфанхофен. – Я понимаю, у тебя большое сердце, в нем много любви, которой ты жаждешь одарить всех окружающих…
– Чего?.. – моргнул волшебник.
– Но ведь и Хальтрекарок занят примерно тем же. А ты спрашиваешь, зачем ему столько жен. Вся разница между вами в том, что у него есть возможность сделать своими всех, кто ему нравится… а у тебя все в точности наоборот. У него тоже большое сердце, он искренне любит своих жен.
– Любит, – повторил Дегатти.
– Любит, любит. Как дети любят конфеты – искренне, но не очень задумываясь о их чувствах и судьбе. Нашим миром правит любовь, мэтр Дегатти. В общем-то, весь нынешний Паргорон во многом именно таков, потому что в древности два могучих демолорда… хотя тогда мы еще не назывались демолордами… так вот, они полюбили друг друга… хотя тоже не так… Один полюбил… хотя тоже не совсем так… Вряд ли то чувство можно было назвать любовью… Но давайте вы лучше послушаете сами. Эта байка – важнейшая часть нашей истории, и ее я тоже собрал по кусочкам от непосредственных участников событий. Тех, кто гораздо старше меня – Бекуяна, Гариадолла, Мараула, Ге’Хуула, Ксаурра, Аркродарока, Мазекресс… и отца.
– Твоего отца?
– Ну не твоего же, Дегатти. Мой отец – Сильдибедан, Судья Паргорона. Он тоже участвовал в тех событиях. И… вам лучше устроиться поудобнее. История длинная.
Десять Тысяч Лет Войны. Часть 1
59920 год до Н.Э., Паргорон, Кровавая Пена.
Бекуян смотрел на Согеяна, а Согеян – на Бекуяна. Левый и Правый Глаза Древнейшего неподвижно висели в воздухе, и если бы не разные цвета радужек, никто в целом мире не смог бы с уверенностью сказать – который из них который.
– Неправильно, когда один глаз видит другой, – произнес один.
– Это неестественно, – согласился другой.
– Когда