День недели,
Долгота дня,
Восход и заход,
Приход и расход,
Фаза луны,
Событие века,
Телефон дамы,
Росчерк пера,
И обрез листа.
Завтра будет
Новый день,
Те же надписи,
Те же записи,
Будет теплее
Или холоднее,
Но живой я,
И решаю я,
Жить спокойно,
Хлеб жевать,
Или на финиш
Силы рвать.
Жизнь «на авось»
Каждый день начинается утром
На восходе большого нуля,
Мы с тобой одеваемся шустро
Как весной во дворе тополя.
Нам ночами спокойно не спится,
Эта жизнь, – так судьбе говоря, —
Вдруг согнется вязальною спицей,
Закрывая нам путь на моря.
Между нами сверхтонкая нитка,
Что крепка, как пеньковый канат,
На столе «Поздравляю» открытка
И махровый на теле халат.
Ежедневно с утра просыпаясь,
Нанизаю свой нулик на гвоздь,
И в окно на простор вырываясь,
Отпускаю я жизнь «на авось».
Корнет
В гусарах трудно быть корнетом,
Не все зависит от красы,
Улыбки дамочек с лорнетом
И не растут пока усы.
И нет войны для честной славы,
Но льется реками вино,
Качались храмы златоглавы
И дамы в красных кимоно.
А по утрам езда в манеже,
Вольтижировка, рубка лоз,
Никто не скажет, что ты нежен,
Но сколько льется ночью слез
У дев, обиженных вниманьем,
У них потом наступит время,
И пусть посмотрят утром ранним
На сапожок, входящий в стремя.
Пройдут года и капитаном
Войду с визитом я в ваш дом,
Напомнит кивер мой с султаном
Об офицере молодом.
Лейла
В краю далеком и враждебном,
Где злобен даже детский взгляд,
Пылает мак огнем безбрежным
И источает чистый яд
Увидел девушку-былинку
На улице большого кишлака,
Как на ветру пустынь песчинку,
Которую повсюду я искал.
Ее отец – пуштун суровый,
Жену ласкает, как кинжал,
Он не любитель пустословий
И сразу прямо мне сказал:
Джигит ты храбрый, это верно,
Но по рожденью ты – гяур,
А человек я суеверный
Ищу совета тех, кто мудр.
И говорит седая мудрость,
Проходит ослепленье красоты,
За темной ночью наступает утро,
Проснутся те, чьи помыслы чисты.
Готов ли ты к такому испытанью,
Моя Лейла тобой больна,
Не кончится ли все суровой казнью,
Прелюбодей, она – неверная жена.
Готов ли ты к большому искушенью,
Еда