В комнате на втором этаже стоял большой бильярдный стол и узкая барная стойка из тяжелого дуба. На полках стеклянного шкафа полный набор – коньяк, виски, ром, шампанское. Лакированная вагонка, картины на стенах, мягкая мебель – все было бы хорошо, если бы здесь не было холодно. Рите захотелось выпить, чтобы забыться и согреться, но она не посмела приблизиться к бару.
Она бы позволила себе откупорить бутылку с дорогим коньяком, если бы ее сюда послал Максим. Он, конечно, небезобидный, мог бы и наказать за своеволие. Рита его боялась, но и к наказаниям она привыкла: сколько раз ей доставалось и от Ерша, и от клиентов. Но в барно-бильярдный зал ее прислал загадочный Артем. Его-то Рита как раз и не боялась. Но и без его позволения прикоснуться к чему-либо не смела. И уж тем более убраться отсюда, из холода в тепло. Сказал он быть здесь, и она будет. Даже если окоченеет…
Но Артема здесь не было. И нечем было подкрепить чары, которыми он завладел Ритой. В конце концов она пришла в себя и осознала, насколько сильно замерзла. Она бы спустилась вниз, в тепло, если бы в бильярдной не появился Артем. Только он глянул на нее, и она ощутила себя мухой, попавшей в сети к пауку. Он бросил на диван ее одежду:
– Одевайся.
Рита была в курсе, что Максим привез девочек в расчете на всех своих гостей. Поэтому по всем понятиям сейчас она была собственностью Артема. И он мог делать с ней все, что хотел, в пределах, близких к разумным. Он не отвернулся, когда она сняла с себя простыню, и она восприняла это как должное.
Артем принес ей одежду из тепла, поэтому, одевшись, Рита слегка согрелась. Но все равно было холодно. Артем подошел к бару, достал бутылку виски, сорвал с нее пробку, плеснул в бокал на два пальца, подал Рите:
– Пей!
Бокал она осушила в два глотка.
– Еще?
– Да.
Второй «дринк» зажег кровь, Рите стало теплей.
– Закуришь?
Артем достал из кармана куртки пачку «Мальборо», бросил на стол, взглядом показал на нее: дескать, угощайся.
– Спасибо.
Но Рита угостилась своими, гораздо более дешевыми сигаретами. И взглядом показала на бутылку. От третьего бокала она бы не отказалась.
– Тебе правда пятнадцать лет? – сухо спросил Артем.
Казалось, он делал ей одолжение тем, что разговаривал с ней. Но при этом его совершенно не тянуло вниз; ему интересно было здесь, с Ритой, а не там, со своими друзьями.
– Вы угадали, – кивнула она.
Он снова наполнил бокал, и она выпила так легко, как будто вместо виски в нем была вода.
– Куришь, пьешь, как шалава, – жестко, но в то же время без осуждения сказал он.
– А я и есть шалава, – ничуть не обидевшись, сказала она.
– И давно даешь?
– С весны… Весной и почки распускаются, и мужчины…
– Да, но не каждая баба им дает.
– А я даю.
– И тебе не стыдно?
–