– Хорошо. Уже прогресс, видишь? – следователь повеселел. – Так, Виктор Сказ, рост сто восемьдесят три, русский, – он вел пальцем по листу, – ага, примерный семьянин… Член клуба «Сквозь горы и реки». Это что? Турбаза какая?
– Да.
– Хорошо. Журналист. Год назад пришел в «Аномалии и феномены». И как? Платят?
– Да, – Виктор немного успокоился и даже откинулся на спинку стула.
– Ну вот, смотришь на твою карточку – примерный член общества. Что на поджог-то потянуло, а?
– Я могу рассказать, но только с самого начала, иначе вы не поймете.
Следователь демонстративно посмотрел на часы. Его уши покраснели. Он явно терял терпение.
– Так! – следователь хлопнул ладонью по столу. – Слушай сюда, хмырь! Ты не смотри, что я с тобой тут любезничаю! Просто дело это – не мое. Было бы мое, ты бы уже под шканарем дерьмо свое доедал! Будешь играть со мной, я тебя вмиг с говном смешаю и не посмотрю, что Гарифуллину долг торчу. Либо будешь по делу говорить, либо разговор окончен!
От сказанного Виктор потерял дар речи. Ноги задрожали, живот скрутило. Дым от сигареты «пошел не туда» и вызвал надрывный кашель. Страх сковал все тело. От волнения Виктор ухватился свободной рукой за живот, и его тревога усилилась – он почувствовал что-то твердое и сухое, словно кровавая корка. «Я ранен? Или…»
– Просто… – заикался Виктор, – вы же хотите знать, что случилось! А как я расскажу, если вы не ничего поймете? Я человек честный и справедливый. Только выслушайте.
– Честный и справедливый он… – следователь поутих, – честные и справедливые храмы не жгут, понял?
– Но я ведь не просто так. Можно я начну?
– Хорошо. Рассказывай все. Я готов тебя выслушать, но только по делу. Если будет иначе, скажу Гарифуллину, что ты горбатого мне лепишь, а уж он не станет зря время тратить. Дело его, может творить с тобой все что захочет!
***
Похороны Патрика Мазурека, чье тело было найдено в съемной квартире, проходили в закрытом режиме, несмотря на то, что туда пытался попасть чуть ли не каждый уважающий себя журналист. Со скромной личностью Патрика это не было связано, а вот роль Ивана Дмитриевича Салтыкова здесь была видна невооруженным глазом. Хронология событий заставляла задуматься.
Патрик Мазурек решается провести журналистское расследование, связанное с Иваном Салтыковым. Что его мотивирует? Этого никто не знает – по крайней мере, по словам родных и близких, которые согласились хоть что-то сказать для публики. Потом выходит «Белое расследование», в котором личность Ивана не затрагивается прямым путем, но он упоминается в ряде противозаконных случаев. После публикации расследования проходит три дня. Все экземпляры из четырех издательств полностью отзываются и уничтожаются; о них забывают. На самом деле во время выхода расследования, до интервью Ивана, ажиотаж был небольшой. По польскому телевидению о нем ничего не говорилось, а сам Патрик не особо афишировал свою работу. Поэтому «обиженным» было несложно