Герцог достал табакерку, раскрыл ее и взял табак двумя
пальцами.
– Любезный месье де Марвиль, – начал он, – я прежде всего должен сказать вам, что услуга, которую я вам окажу, должна быть следствием услуги, которую вы мне окажете. Я заранее расплачиваюсь с вами.
– Я должен оказать вам услугу, герцог?
– Да, важную услугу.
– Чем могу быть полезен?
– То, о чем я буду вас просить, сделать нелегко.
– Если не совсем невозможно… Но не угодно ли вам будет сказать, в чем дело…
– Любезный де Марвиль, – начал герцог, – дело касается покойной герцогини де Шатору…
– А-а!
– Она умерла только шесть недель назад, умерла, к несчастью для короля и для нас… Эта добрая герцогиня была мне истинным другом… Мы переписывались, особенно после этого несчастного дела в Меце, и в этих письмах я, разумеется, был вполне откровенен; я подавал герцогине советы, которые может подавать только близкий друг…
Герцог делал ударение на каждом слове, искоса поглядывая на начальника полиции.
– Когда герцогиня умерла, – продолжал Ришелье, – отель ее опечатали. Вы помните, что случилось после смерти мадам де Вентимиль, сестры и предшественницы прелестной герцогини, четыре года назад? Отель ее опечатали, и король
приказал принести ему портфель мадам де Вентимиль, чтобы забрать свои письма. К несчастью, кроме писем короля нашлись и другие. Вы знаете, что случилось?
– Многие тогда попали в немилость и были изгнаны.
– Вот именно этого не должно случиться на этот раз.
– Как, герцог?! Вы боитесь?..
– Я боюсь, любезный де Марвиль, чтобы король не рассердился на меня за советы, которые я ей подавал. Самые добрые намерения можно истолковать по-разному.
– Это правда. Но чего же вы желаете?
– Вы не понимаете?
– Нет. Я предпочел бы, чтобы вы объяснились прямо, чтобы я мог услужить вам.
– Я желал бы, чтоб, прежде чем печати будут сняты и король прикажет принести портфель герцогини, мои письма оказались в моих руках.
Фейдо покачал головой.
– Это очень трудно, – сказал он.
– Трудно, но не невозможно.
– Как же быть?
– Это ваше дело, любезный друг. Я ничего вам не предписываю, а лишь выражаю свое желание. Вы сами должны сообразить, поможете ли вы возвратить мне душевное спокойствие. Теперь перестанем об этом говорить, а поговорим о деле Сабины Доже, которое так вас беспокоит. Знаете ли вы, что эта девочка очаровательна и как раз годилась бы для короля?
– Вы думаете, герцог? – усомнился начальник полиции, вздрогнув.
– Да, я думаю, мой милый, что из этого сомнительного дела может выйти нечто прекрасное. Король очень скучает. После смерти герцогини сердце его не занято. Пора его величеству найти себе развлечение. Вы как думаете?
– Я совершенно согласен с вами.
– Дело Сабины наделает много шума. Ему можно придать самый необычный поворот. Король, очевидно, пожелает ее увидеть. Она очень хороша собой…
– Дочь