Командир объявил бомбардировщики первостепенной целью. «Юнкерсы» держались чуть в стороне, и «мессерам» приходилось соблюдать осторожность, чтобы по ошибке не сбить своих, что давало «Якам» определенное преимущество.
Вокруг ревели моторы, вращались пропеллеры. Раиса никогда еще, даже во время учебы в клубе, не видела в воздухе такого количества самолетов.
Она наметила себе цель. Пилот этого «мессера», поглощенный погоней за «Яком» – кажется, Катиным, – шел по прямой, чего не следовало делать ни в коем случае. Раиса обстреляла его и ушла в сторону, чтобы самой не попасть под прицел.
Ее снаряды прошли прямо через кабину, окрасив осколки фонаря кровью. Под очками и шлемом на миг мелькнуло потрясенное лицо летчика. «Ме‑109» клюнул носом и пошел вниз. Еще секунда, и дым от его падения в лобовом стекле сменился голубым небом.
– Есть четвертый! – закричала Раиса. Скоро она в такой каше собьет и пятого. В честь Давида.
Самолеты падали один за другим. Подбитый «юнкерс» еще держался на одном двигателе, «Як» горел и разваливался. Алексей! Может, выровняется еще? Или успеет спрыгнуть? Раиса, не видя в его кабине признаков жизни, стиснула зубы и нашла новую цель.
Гриднев приказал отступать – что так рано? Но мотор Раисы в самом деле гудел уже не так ровно, и пропеллер вроде бы запинался.
Со стороны солнца, как дракон, спикировал «мессершмит».
На «Як» градом посыпались пули. Бедро прошило болью, из самолетного носа повалил дым. Мотор закашлялся, пропеллер остановился. Ее чудесный самолет превратился в неживое падающее тело.
Он еще держался на силе тяги, но не слушался руля, и мотор уже не работал.
– Прыгай, Рая! – кричала Инна по радио. – Прыгай!
Нет, ни за что. Лучше сгореть, чем пропасть без вести.
Нос ушел вниз, левое крыло задралось. Теперь или никогда.
Правую ногу дергало. Откуда столько крови – не от того ли немца, напоследок взглянувшего на нее сквозь очки? Инстинкт и выучка взяли свое: Раиса открыла фонарь. Ветер двинул ее, как мощный кулак. Волоча непослушную ногу, она вылезла из кабины и не столько прыгнула, сколько оторвалась от «Яка». Потом рванула кольцо, и над ней расцвел парашют. Она мертвым грузом повисла на лямках – «мертвым», ха-ха.
Ее самолет несся к земле, как пылающая комета. Бедняга. Ей хотелось заплакать, но за все эти тяжелые месяцы она забыла, как это делается.
Бой тем временем продолжался. Она потеряла из виду Инну, но та, несомненно, прикрывала ее, не давала подстрелить в воздухе. Да хоть бы и подстрелили, тогда она погибнет в бою. Кто знает, чье это поле внизу, кто найдет ее первым, свои или немцы. «У нас нет военнопленных, есть только…»
Хуже всего, что от тебя уже ничего не зависит. Ветер уносил капающую из ноги кровь. Может, она и до земли не дотянет. Найдут ли когда-нибудь ее тело?
В небе вдруг стало тихо, но Раиса ничего уже больше не могла разглядеть.
Открыв глаза, она увидела над собой деревянные стропила. Она лежала на койке в ряду