Он шел по больнице словно на автопилоте – этот путь старший инспектор проделывал столько раз, что уже сбился со счета. На свете существовало множество мест, которые Логан хотел бы знать как свои пять пальцев. Венеция. Южная Франция. Может быть, даже Багамы. Но нет. Из всех существующих на Земле мест лучше всего ему, похоже, была знакома строго охраняемая психиатрическая лечебница в Южном Ланкашире, где содержали насильников, убийц и много кого еще похуже.
Когда-то давно ему было трудно поверить в это «еще похуже», но двадцать лет работы быстро избавили его от подобных сомнений.
Дни визитов в больницу были достаточно плохи: они позволяли продегустировать различные сорта тех ужасов, которыми он в конечном итоге вынужден был объесться до отвала.
Но еще хуже стало, когда Логана повысили до старшего инспектора следственного отдела и перевели на расследования особо тяжких преступлений; здесь ему приходилось видеть такое, что заставило бы обычного насильника-убийцу замотать головой от отвращения.
Еще одна дверь преградила ему путь; два квадратных окошка в этой двери были с обеих сторон забраны сеткой из толстой проволоки. Логан остановился и бросил нетерпеливый взгляд на камеру, установленную над дверью.
Он увидел свое отражение в широком объективе камеры и неохотно попытался пригладить волосы. Потом провел рукой по подбородку, словно пытаясь стереть щетину, которая в последние несколько дней успешно избегала встречи с бритвой.
Логан выглядел именно так, как должен выглядеть человек, обреченный иметь дело с законом, – хотя не обязательно на той стороне, на которой он в конечном итоге оказался. Он был высок и крепко сложен, однако чаще всего немного сутулился, словно пытаясь скрыть свой рост.
Дверь зажужжала. Логан потянул створку на себя, кивнул в сторону камеры и проследовал дальше, признательный за то, что задержка была недолгой.
Здесь его лицо хорошо знали – и неудивительно. Он посещал это заведение чаще, чем некоторые из врачей.
За следующей дверью поперек коридора стоял стол, похожий на конторскую стойку; плексигласовый щит оберегал сидящую за столом дежурную медсестру. Логан остановился у стола, положил на столешницу видавшую виды папку, которую до этого нес под мышкой, и расписался в журнале посещений.
– Вы сегодня припозднились, – сказала из-за щита медсестра. Она работала здесь относительно недавно. В первый раз Логан увидел ее четыре визита назад, может быть, пять; значит, она на этой должности всего пару месяцев. Медсестра была пухлой и с виду добродушной, и Логан сомневался, что она продержится здесь долго. Быстрый взгляд на газету, лежащую перед ней на столе и открытую на разделе вакансий, подтвердил его подозрения.
И Логан не мог винить эту женщину.
– Кошмарное утро, – отозвался он, потом слегка поморщился, недовольный собственным выбором слов. –