– Четыре тысячи наносекунд… – повторил Милан.
– На двадцать минут в этой системе изменилась природа пространства-времени, – подчеркнул Очида и, не дождавшись должной реакции, изумленно округлил глаза.
– Ну что ж, – отозвался Милан, – это определенно следует обдумать. Спасибо за доклад, лейтенант, доктор. Вы оба свободны. А вы останьтесь, полковник.
– Да, сэр, – ответила Танака.
Когда двое вышли, Милан развалился на стуле.
– Выпить хотите? Есть вода, кофе, бурбон и травяное дерьмо, которое мои мужья называют чаем, – на вкус вроде сена.
– Я не при исполнении?
– Думаю, о соблюдении устава можете не волноваться, если вы об этом.
– Мне нравится, как звучит «бурбон», сэр, – ответила Танака.
Адмирал минуту повозился у стола и вернулся с бокалом резного хрусталя, на два пальца наполненным темной жидкостью с кружащимся в ней облачком.
– Ваше здоровье. – Танака пригубила напиток.
– Ну, – Милан, по-стариковски крякнув, сел на место, – и как понимать этот бред про скорость света?
– Не представляю, сэр. Мое дело – стрелять, а не ломать голову.
– За что я вас всегда и любил, – кивнул он и снова откинулся на спинку, переплетя пальцы в замок. На этот раз молчание было другим, и разгадать его Танака не сумела. – Так, между нами, старыми служаками, вы ничего не хотите мне сказать?
Она ощутила выплеснувшийся в кровь адреналин. Но не показала виду. Достаточно поднаторела в увертках.
– Не понимаю, о чем речь.
Он со вздохом склонил голову к плечу.
– Я тоже. Нахожу все это адски загадочным. А я уже не так молод, чтобы наступать на горло своему любопытству.
– И все же я искренне не понимаю, о чем идет речь.
Никто не хочет объяснить, зачем меня сюда вызвали? – Вызвал вас не я. Вас затребовал Трехо, а мне пришлось повозиться с оформлением.
Он достал настоящую папку из красного картона с серебряными завязками и протянул ей. Папка выглядела здесь неуместной, как каменные скрижали. Танака, прежде чем взять ее в руки, залпом допила остатки бурбона. Папка оказалась неожиданно легкой, серебряный шнурок легко развязался. Внутри лежал единственный лист трехслойного «безопасного» пергамента с кружевным плетением удостоверяющих документ металлических нитей. На листе была фотография Танаки, ее биометрический профиль, имя, ранг и идентификационный номер. И несколько строк, наделяющих ее статусом «Омега» в Лаконском директорате разведки по личному запросу офиса верховного консула.
Окажись там отрубленная голова, она бы меньше удивилась.
– Это… – начала она.
– Не шутка. Адмирал Трехо распорядился вручить вам ключи от своего королевства. Открытый доступ ко всем миссиям. Допуск к сведениям любого уровня секретности. Иммунитет