Что я могла ответить? В его глазах было отчаяние, вечно-каменное лицо изменилось до неузнаваемости. Мне было так горько, что это с ним из-за меня.
– Я не могу… – пролепетала я. Острое желание поскорее увидеть Тима было практически невыносимым, мне хотелось сбежать от Димы как можно быстрее. Хотелось избежать этого его отчаянного взгляда. Хотелось, чтобы этого всего просто не было! В который раз уже я ловила себя на этой мысли! Просто не хочу, чтобы это было!
Я стремительно выбиралась из воды, насколько это было возможно. Как во сне, двигалась замедленно и это бесило. Я не знала, что еще сказать Диме. Чтобы я не сказала, все принесет ему боль и будет мучить меня. Мы не придем к единому знаменателю. Я знала, что будет сложно, но не думала, что настолько!
Он еще какое-то время пробыл в воде. Я старалась на него не смотреть. Собрала покрывало и полотенце, прямо на мокрый купальник надела сарафан. Меня била крупная дрожь, хотя холодно не было.
Я не хотела ждать Диму. Хотела поскорее уйти, но не могла так поступить. Минута, которую он потратил на то, чтобы выйти из воды и натянуть брюки, казалась вечностью. На его лице вновь было каменное выражение. Я вздохнула с облегчением. Лучше так, чем та отчаянная гримаса боли и обещания измениться. Наверное, он и сам жалел, что проявил слабость.
Больше я старалась на него не смотреть. Обратно мы дошли молча.
Я сразу пошла в душ, который находился во дворе на улице. Хотелось скорее снять с себя мокрый купальник. Меня все еще трясло, руки дрожали. В летнем душе вода была холодной. Обычно меня это не беспокоило, но сейчас мне было и так зябко, а потому я очень быстро вымылась, смывая с себя речной запах. Оделась и вышла. Маме я ничего пока говорить не стала. Просто пошла собирать вещи. Дима был в доме, собирал свои.
Когда я закинула в сумку то, что успела разложить вчера, пошла в огород. Мама была там. Она обняла меня. Слова были лишними. Но она все равно сказала:
– Езжай, доченька. Чтобы не случилось, я всегда буду с тобой.
– Люблю тебя! – я крепче сжала объятия. – Не знаю, что бы я без тебя делала.
– И я тебя люблю!
Я перекинула сумку через плечо, и пошла на выход. Дима меня уже ждал.
– Я поеду на электричке. – Сказала, проходя мимо него. Мне не хотелось ехать обратно наедине с ним.
– Так будет дольше, – Дима вымученно скривился. Опять выражение его лица приобрело отчаянное выражение боли. Казалось, он боролся с собой, со своими эмоциями, как будто хотел сказать что-то еще, но не знал, стоит ли.
А потом он как будто решился. Его лицо снова приобрело привычную каменность, и он в итоге произнес:
– Твой нарик в больнице с передозом.
Все мои внутренности мгновенно упали в пятки. Кровь отхлынула от лица, я буквально почувствовала, как бледнею…
– Что ты такое говоришь!? – в груди стало холодно.
– Садись, я тебя отвезу туда. – Дима открыл пассажирскую дверь, приглашая меня внутрь. – Так действительно будет быстрее.
Я