Князь подбросил несколько поленец. Огонь весело затрещал сухими дровами.
– Расстроил, признаюсь, колдун меня своим предсказанием, – поудобнее устраиваясь, проговорил он.
– Это ты насчет детей? Плюнь, – успокоил боярин. – Одни у тебя малы, других пока нет. Встретится на твоем пути другой баальник – иное скажет. Кстати, как твой Шварн? Мне кажется, весьма смышленый парнишка.
– Стареешь ты, дядька, – рассмеялся князь. – Тоже мне, детки малые! Шварну хочу уже Холмск отдать. Воеводу бы ему хорошего.
– Да, – покачал головой Мирослав, – бежит время. Давно ли я носил его на руках? А насчет татар, я думаю, – вернутся, – боярин вздохнул. – Когда первые появились, ты еще отроком был. А ведь вон вновь пришли. И опять придут, – он зябко поежился.
Князь взял длинную ветку и стал подталкивать обгоревшее дерево к огню:
– Я тоже так думаю. Недавно князь Мазовецкий звал меня к себе.
– Зачем? – забеспокоился отчего-то боярин.
– Татары не дают покоя, – ответил Даниил. – Он понимает, что в одиночку ему не устоять.
– Не ожидал такой прыти от ляха. А что венгерский король? – Мирослав пытливо уставился на Даниила.
– Венгерский король молчит. Занят, видать, своими делами.
– Скорее, осторожничает Бела. Мазовецкий видит, что никто не шевелится, вот и стал собирать силы под свои стяги. Многих он кликал?
– Меня да герцога Силезского Генриха. Да еще этого дутого тевтонца. Послал весть венгру, а еще… кому бы ты думал?..
Мирослав сощурился:
– Уж не Михаила ли?
– Его!
– Да он в уме ли?! – воскликнул боярин.
– Нет, боярин, на сей раз лях был в уме. Прав он. Нам давно надлежит объединить силы, чего некоторые русские князья никак не хотят понять, – в свете огня лицо Даниила видится серьезным.
– Понимать-то они понимают, – задумчиво произнес Мирослав, – да вот гордыня не позволяет им этого сделать. Скажи, Даниил, сам-то ты пошел бы под михайловскими стягами против татар?
Князь такого вопроса не ожидал. Брови сошлись на переносице.
– Эгей! Молчишь, Данилушка? То-то же! – торжествующе воскликнул дядька.
– Ну почему же, – князь решительно повернулся к боярину, – я бы… пошел. Не веришь?
– Верить-то, Даниил, верю, но… – боярин безнадежно махнул рукой. – В одной стае двух вожаков не бывает. Плохо, когда много стай и у них сильные вожаки. Тогда они грызут друг другу глотки. Нельзя иметь рядом сильного вожака. Сам вожак должен быть беспощадным.
– Прав ты, Мирослав, – князь уселся поудобнее. – Я в этом убедился, когда, если помнишь, простил своих бояр за измену. И чем они отплатили?
– Как же, помню. Боярин Изяслав залил тебе вином лицо, и ты это ему простил.
Мудр ты, Даниил. Не хотел вновь проливать кровь.
– Не в этом дело. Ты помнишь, каких усилий нам стоило взять