Несмотря на все усилия сдержаться, ее внезапно охватила икота, после чего она разрыдалась, закрыв лицо руками.
– Кейт, что случилось?
Она почувствовала, что он ласково, совсем слегка взъерошил ей волосы.
– Не плачь, – проговорил он. – Я понимаю.
Вопреки ее мнению, вести со Скоттом светские разговоры оказалось выше ее сил, а воспоминание о Париже погрузило в невыразимую печаль. Что она делала в этой незнакомой стране среди чужих ей людей? Она привыкла скрывать слезы, потому что мальчишки смеялись над ней, а мать читала нотации, но Скотт вел себя естественно – не иронизировал и не чувствовал себя неловко.
– Простите, простите, – повторила она, вытираясь рукавом. – Я чувствую себя такой…
– …потерянной? Это нормально – здесь ты не у себя.
– Мама говорит, что теперь это и наш дом тоже.
– Конечно, – сказал он с долей сомнения.
Почувствовав его нерешительность, она поняла, что только что совершила очередную глупость. Она не могла справиться с ситуацией, но догадывалась, что Скотт, несомненно, всех их ненавидел: ее, братьев, да и мать тоже. Интересно, что испытал он, увидев перед собой всю эту ораву незнакомцев, поселившихся в его доме? Проклятый трус Ангус приберег для него «сюрприз», который мог попросту вызвать у него шок! А что, если он решит уйти отсюда? В конце концов, он уже был почти взрослым человеком и мог сделать, что его душе угодно, в том числе и бросить все к черту.
– Вряд ли вы пришли в восторг от нашего приезда, – печально произнесла она.
Услышав его смех, Кейт подняла голову и посмотрела на него. Скотт отнюдь не показался ей враждебным, а просто очень развеселившимся.
– Ну и смешная же ты девчонка, Кейт! Мои чувства в данном случае не имеют никакого значения.
Не успели они достичь центральной аллеи, как перед ними вырос величественный особняк. Девочка вздрогнула и замедлила шаг.
– Ну и костерчик я сейчас разожгу! Если продолжишь читать в гостиной, тебе станет жарко.
Он положил руку ей на плечо, ободряя ее и как бы подталкивая к особняку.
– Все будет хорошо, – добавил он совсем тихо.
Кейт впервые почувствовала себя увереннее и спокойнее. Она отчаянно нуждалась и в том, и в другом, боясь в это поверить, но рядом со Скоттом она сразу ощутила себя не такой одинокой. Девочка подняла глаза, обратив их на высокий белый фасад здания и пытаясь разглядеть окно своей комнаты, но так и не смогла угадать, постоянно сбиваясь со счета. Когда же она обернулась, Скотт был уже далеко, идя в другом направлении и небрежно покачивая рукоятью топора, который по-прежнему держал в руке.
Как только дочь подняла голову, отыскивая свое окошко, Амели поспешно отошла в сторону. Машинально взглянув в окно и будучи убежденной, что парк совершенно пуст в такое время, она с раздражением увидела,