Затем я вышла на зыбкий, можно сказать, призрачный след, который вел сюда, в столичную Академию Магии. Именно здесь, в Хальстатте, я и собиралась разыскивать Тобиаса, после чего вытащить его из неприятностей, в которые он, несомненно, угодил.
А потом вернуть его домой.
Возможно, это поправит мамино здоровье, потому что известие о Тобиасе окончательно ее подкосило. Отцу, я надеялась, тоже станет получше; к нему вернется интерес к жизни, и он начнет хотя бы иногда выходить из своей лаборатории.
К тому же я делала это еще и ради себя – и никакие драконы, недовольный староста Семен Бадров или же действующий разрушительно на девичьи умы молодой декан факультета Людской Магии не могли меня остановить.
…Кроме того, за несколько дней до отъезда в Хальстатт я получила записку. Принес ее Бельгаш, неожиданно вспомнив, что он почтовый филин. Влетел в распахнутое окно, ухнул недовольно, направляясь к своим рогам.
На лету разжал когти, и на мой стол упал мятый свиток.
Записка состояла лишь из одного предложения, написанного на редкость корявым почерком, нисколько не похожим на аккуратные буквы Тобиаса.
«Не вздумай соваться в столицу», – гласила она.
И я возрадовалась – кто бы ее ни написал, записка была подтверждением того, что я на верном пути. Вполне возможно, ее составителем был как раз мой брат!
Тобиас решил, что я могу угодить в неприятности в Хальстатте, потому захотел меня предостеречь. А то, что почерк непохож, – так изменить его плевое дело!
К тому же от свитка веяло Высшей Магией – с ее помощью были затерты любые следы, которые могли бы вывести на отправителя.
Это снова натолкнуло меня на мысль о Тобиасе.
Мой брат, как и я, обладал ярко выраженным Универсальным Даром и был вполне на такое способен. Поэтому я собиралась разобраться, во что он так глубоко вляпался, из-за чего даже пришлось инсценировать собственную гибель.
Глава 3
Комната на втором этаже женского общежития оказалась просторной и уютной и сразу же мне понравилась. Две кровати стояли каждая возле своей стены, рядом с ними было по удобной нише, в которых я увидела полки и сундуки, предназначенные для одежды и обуви.
К тому же подобная ниша могла бы стать местом ночевки Бельгаша.
Если, конечно, меня оставят в академии.
Возле каждого из двух небольших окон стояло по письменному столу. Вполне удобные – с широкой столешницей, пусть и немного потрепанной и с темными пятнами от «убежавших» заклинаний, а еще выемкой для чернильницы и подставкой для книг.
Рядом с входной дверью обнаружилась дверца в ванную комнату, из которой можно было попасть в закуток с «удобствами».
Как оказалось, ванная и «удобства» были рассчитаны на две общежитские комнаты, но соседей у Лоурен не было, да и следующая по коридору комната тоже пустовала.
Не только комната – весь этаж, отведенный для Боевых Магов, был почти в полном нашем распоряжении. Занятыми оказались