– И правильный окончательный диагноз в будущем поможет назначить правильную терапию ещё живым пациентам, – подытожил я.
– То-то и оно. Не каждый терапевт способен стать хирургом. Я хоть и пьян, но глаз у меня намётан. Ты сделан из другого теста. Тебе лучше общаться с живыми. Оставь мёртвых тем, кто может слышать их тайны, не боясь испачкать руки.
Тут я ничего не мог ему возразить. Я ведь приехал сюда именно для того, чтобы заниматься терапией, да вот только место это было занято. И тот, кто его занял как раз и появился снова у дверей в морг.
– Безбородов, рад что вы очнулись, – Сергей Селин оглядел того с головы до пят с непроницаемым видом, оставив при себе сделанные выводы. Затем взглянул на меня, проявив к моей персоне куда больший интерес.
– Итак, Родионов, с сегодняшнего дня это ваше новое место работы. А Безбородов, – даже не смотря в его сторону, – немедленно отправится домой, примет душ и выспится, и уже завтра, с новыми силами и чистой одежде начнёт вас обучать всем хитростям своей специальности.
– Степаныч, сердце в бляшках! – повысил голос пьяный медик. – Ты что удумал, избавиться от меня после стольких лет дружбы?! Да ты мне по гроб жизни должен быть обязан! Должен на коленях просить, чтобы я остался! Я палец пожертвовал для твоего музея! Чего ты ещё от меня хочешь?! Руку отрезать?!
– Александр Викторович, прекратите это немедленно! – Лицо Селина стало красным, а голос почти перешёл на фальцет. – Я требую, чтобы вы немедленно шли домой! Завтра я не хочу видеть вас в таком же виде, иначе – уволю по статье!
– Да? И кто тогда будет учить твоего «белоручку» резать трупы? Сам-то ты при виде крови в обморок падаешь.
– Пойди прочь! – Селин сделал шаг в сторону и указал пальцем на дверь.
Безбородов хмыкнул, театрально склонил голову и потопал шаткой походкой в сторону выхода, по пути отбив «пять» по стопе трупа, что покоился на каталке.
– Простите за то, что вам пришлось при всём этом присутствовать, – с неловкостью произнёс главврач. – Он совершенно другой человек, когда трезв.
– Надеюсь, завтра утром я познакомлюсь с этим другим человеком.
– Значит, вы не передумали и готовы остаться с нами?
Я смиренно развёл руки в стороны. Шанс покинуть эти места у меня был, и я им не воспользовался, а бесконечно менять своё решение – не в моём стиле.
– Слава богу! В таком случае, позвольте мне показать и остальные кабинеты, где вам предстоит проводить большую часть своего рабочего времени.
Поселили меня в здании с «родимым пятном» на «боку». Так я стал соседом Федора Пахомова и его кота Тимофея. Это было общежитие советских времён: с узкими лестничными пролётами, с несколькими слоями краски на перилах, с расписанными незамысловатыми словами и рисунками стенами. В коридорах стояли сильный запах вареной капусты и звонкие крики детворы. Мне навстречу