– Здрасте теть Маш. Нет, тетя Зина еще.– кивнул в сторону кухни.
– Позови…
– Я иду,– тетка не выпуская из рук скалки вышла в прихожую, удивилась,– Маш, ты чего? Случилось че?
– Да, понимаешь…– замявшись соседка глянула на парня, Санька деликатно вернулся на кухню.
Женщины о чем-то зашушукались, Санька не прислушивался, глядя на стряпню вдруг
почувствовал голод. «Скорей бы нажарила.»
– И правильно, че ребенка пугать,– расслышал теткин тихий голос. И уже нормально окликнула,– Саш, я не надолго.
К огорчению парня женщины ушли,– «Приперлась! Не раньше, не позже!»
«Ненадолго» затянулось. Чертыхаясь как сапожник, Санька начал искать чем поживиться. Нашел на веранде кастрюлю с тушеной картошкой, сразу так захотелось, что слюни потекли. Скорей на печь, разогревать, мимоходом глянул на часы,
показывало без пяти одиннадцать.– «Поем, и спать»
Разогреть, и не сжечь в кость замерзшую тушеную картошку, дело не простое.
Прыгая вокруг кастрюли, предвкушая скорое утоление голода, Санька на память напевал мотив мелодии, под которую предстоит танцевать. От неожиданности чуть не уронил кастрюлю на пол, когда почувствовал легкий толчек в спину.
– Ты че пугаешь!– Накинулся на отца,– мозгов нету! Где шлялся?
– Но-но! Как с отцом говоришь?– Старший не обиделся на сына, да и доля вины, хотелось пугнуть,– а шляешься только ты, я работал. Че напевал-то?
– Двоил что-ли?– уходя от вопроса, спросил сам.
– Н-но, Иван Гусаров, не вышел, поди загулял. Отработает!– Отец махнул рукой,– А Зина с Борькой где?
– Дядюшка спит, а тетушка вышла, и посчезла!– Санька указал на стол,– пирогов стряпать хотела.
– Давно? -Забеспокоился отец.
– Часа два. С тетей Машей Шалимовой. Пошептались и ушли.
Одинцов успокоился, дело соседское, всякое случается.
Поев картошку вприкуску с салом, отец с сыном обретя благодушие, немного пообщавшись, пошли спать в детскую, спальню родителей, заняли гости. Только легли, вернулась Зинаида. Чего-то бубня, разделась, прошла на кухню, где на всякий случай свет оставили включенным. Постояв у стола, решила заглянуть в детскую. Потянуло ароматом свежего самогона.
– Сашк, ик!– Икнув, тетка помянула Господа, перешла на шепот,– ты спишь?
– Зин, тебя где носило?– Поинтересовался старший, приглядевшись добавил,-однако!
Какие-то секунды женщина даже маячить перестала. Факт, что в комнате есть еще кто-то, поверг ее в крайнее изумление,– Ик! Сань, ты что-ли?
– Как ты догадалась? Где шарилась, алкашка?– Одинцов всегда, с большой теплотой относился к свояченице.
– И не алкашка! У Машки дед помер, она позвала. Одной страшно, пока милицию ждали по стопке, и, ик! Осподи! Все!
– Ну, если по стопке… А сколько лет дед Семену?
– Девяносто два!– С пьяным восторгом оповестила женщина,– ик! О Господи! Кто-же меня вспоминает?
– Дед Семен и вспоминает!– Сердито влез Санька,– пирогов обещала!
– Ну