Я достала пачку фотографий. Сверху лежал снимок-селфи, на котором мы с мамой сфотографировались вместе. Мы сидели на больничной кровати. Мама все еще была полна оптимизма. Ведь она собиралась прожить такую долгую жизнь.
Я положила фотографии на прикроватную тумбочку.
Мама наверняка захотела бы, чтобы я жила своей жизнью. Заводила новых друзей. Называла моего дядю «дядей». Попыталась начать все сначала. И сегодня я наконец-то сделала первый шаг в этом направлении.
– А еще Мэтт очень милый, – добавила я.
– Откуда ты знаешь, что он милый? – спросила Кеннеди с набитым ртом.
– После того, как я порезала руку, он пошел за мной в туалет.
– Что он сделал?
– Я сначала подумала, что по ошибке забежала в мужскую уборную, а он просто был там. Мне лишь хотелось отмыть пятно, как вдруг рядом оказался… он.
Кеннеди плюхнулась на край моей кровати и с удивлением округлила глаза.
– Продолжай! – чуть ли не закричала она.
– Он промыл мне руку.
– Как странно.
– Нет, это было… мило.
– Опять ты с этим своим «мило». Как же я ненавижу это слово! – воскликнула Кеннеди. – Расскажи все в подробностях, а не то я задушу тебя во сне!
Я рассмеялась, так как знала, что она шутит. По крайней мере, я так думала.
– Девочки, у вас все хорошо? – спросил Джим из-за двери.
– Замечательно! – отчиталась Кеннеди. – Не входи, у нас тут сверхсекретный разговор!
Я еще громче засмеялась и села рядом с подругой. – Точно? – на всякий случай уточнил Джим.
– О господи, дядя! – крикнула Кеннеди. – Дай нам немножко побыть наедине.
Он рассмеялся, и я услышала, как его шаги отдаляются от двери.
– Значит, после того как он тебя эротично выкупал…
– Мою руку. Он вымыл мою руку. Но его ладони были такие теплые и нежные…
Кеннеди захихикала и упала спиной на кровать. – Прямо классическая история про Золушку. Он – твой принц. Ты будешь жить долго и счастливо в окружении богатства, роскоши и многочисленных слуг.
Я сглотнула подкативший к горлу комок. Долго и счастливо? Как же я смогу жить счастливо, если со мной нет моей мамы?
– Что у тебя с лицом? Я же просто пошутила.
– Ничего. – Я встала и начала распаковывать оставшиеся коробки.
– Но что случилось после того, как он изнасиловал твою руку? – Кеннеди знала, как снова вызвать на моем лице улыбку.
– Хватит говорить всякие гадости, иначе Джим ворвется к нам, чтобы спасти меня.
Кеннеди закатила глаза.
– Так странно, что ты называешь дядю «Джимом», а не «дядей Джимом»… Согласна, формулировку я выдала запутанную.
Я захохотала. Успокоившись, ответила:
– По-моему, ему так больше нравится.
На самом деле я понятия не имела, как ему больше нравится, ведь никогда его об этом не спрашивала.
– Как знаешь. Но давай вернемся к Мэттью. Хватит уже менять тему