– Вот оно, наше начальство… Марь Петровна, – прошептал Шурик. – Единственная женщина, которая тут осталась. Она не злая, но… С ней бесполезно о чем-либо договариваться, это сто процентов точно. Ни разу слабины не дала, хотя ее сколько раз просили в пещеры провести…
– Шурик, что там? – стоя на ступенях, не подходя ближе, крикнула Мария Петровна. И голос у этой женщины был каким-то бесцветным, невыразительным, тусклым.
– Паломники! – обернувшись, крикнул Шурик.
– Пусть уходят. Нечего тут делать, – недовольно свела бесцветные брови женщина. И скрылась за дверью.
Рэм с Вассой попрощались с Шуриком и побрели прочь от поляны, на которой располагалась стоянка ученых.
Остановились у ворот, запиравших Печь: огромных, тяжелых, основательных, со старинным замком, тоже огромным. Никакая электронная отмычка на него бы не подействовала: такой замок открывался настоящим железным ключом.
Но внутрь Васса и не рвалась, подземные лабиринты ее совсем не привлекали.
– Что думаешь? – спросил Рэм.
– Не знаю, – пожала плечами Васса. – Она, не она… В социальных сетях были фото моей мамы… или той женщины, которую алиены назначили на роль моей матери. Не очень понятно. То ли есть что-то общее, то ли нет. Двадцать лет с тех пор прошло… нет, это не она.
– Во-первых, наши никогда не подчищали историю, – сказал Рэм. – Это чревато… может вызвать подозрения. Но… Но! Проще же не прятать человека, а чуть изменить его фото, сделать внешний облик… никаким, что ли. То ли похож человек, то ли не похож… так что не суди по тем фотографиям, что ты нашла в социальной сети, они могли быть изменены нашими специалистами. Во-вторых, не все дети на одно лицо с родителями.
– Да я в реале на эту Марию Петровну совсем не похожа, – покачала головой Васса, прикоснувшись кончиками пальцев к шершавой поверхности ворот с облупившейся краской. – Конечно, ты сейчас скажешь, что со стороны виднее… Но это не моя мама. Возраст? Да, возраст вроде подходящий… Но что с того! Я другая. Я, не побоюсь этого, ярче. Не в смысле красоты, а в том смысле, что… она вся бесцветная, а я рыжая.
– А я тебе скажу, что она на тебя похожа. И она тоже рыжая.
– Мария Петровна рыжая?! Да ты что, Рэм! – засмеялась Васса. – Она вся серая-серая, белесая. Мы сейчас обсуждаем масть… или как это еще можно назвать?
– Вот именно. Она из тех рыжих, чья рыжина не сразу бросается в глаза, она незаметная. А эти ее бесцветные брови… Они как раз именно рыжим и присущи!
– Рэм, но у меня-то брови видны, я надеюсь? – Васса повернулась к нему лицом.
– У тебя замечательные брови цвета морковки. – Рэм поцеловал Вассу в лоб как раз между бровей. – Их издалека видно… Но белесость Марии Петровны – это как раз признак скрытой рыжины, понимаешь? И волосы у нее… Наверное, при другом освещении в них заметен небольшой