– Каких еще ростовских, – нахмурился Тенгиз. – Тебе же был обеспечен спокойный проезд до Москвы. Мы же тебе всё прогарантировали…
– Это ты мне тоже прогарантировал? – издевательски поинтересовался Абди, указав на следы пуль на кабине и контейнере. Один явственный след виднелся на топливном баке. – Слава Аллаху, что у этих сволочей мелкашечный пистолет был, а то твой товар уже ушел бы туда, на юг. Ты мне за это еще двадцать процентов прибавишь, потому что это от вас нас кто-то просучил. Вот эти номера были на их машинах, видишь? – Абди дал ему бумажку с записанными номерами. – Одну машину с тремя кашкалдаками я уже к Аллаху отправил. Теперь вторую найдешь и с сам с ними разберешься.
– Ладно, – пробормотал Тенгиз, пряча в карман бумажку, – разберемся.
– Хочешь – разбирайся, не хочешь – не разбирайся, мой не дело, – парировал Абди, – а я свой дело сделал, базу привез, башли – получим. Пока башли не увижу, говорить не буду. А получу – съездишь к папе и мне еще двадцать процент привезешь.
– Ты кончай меня лечить, борода! – окрысился Тенгиз. – Чё ты мне тут про проценты свои сраные талдычишь? Ты что не знал, что твоя работа с риском связана? Или ты думал, что цветочки в Москву повез? Короче, я пришел – играй по моим правилам. Сначала товар примем, бабки сколько надо тебе дадим, об остальном пускай твои старшие с нашими старшими договариваются. А то начал здесь процент-мроцент! Давай, поехали!
– Башли на стол или я никуда не поеду! – уперся чеченец.
– Так, давай сумку! – велел Тенгиз Валико. – Расстегни ее!
Валико положил сумку на ступеньку автомобиля и расстегнул ее. От горы запечатанных банковскими ленточками пачек стодолларовых банкнот у него опять зарябило в глазах.
Абди полез в сумку рукой и перелистал одну из пачек.
– Еще надо посмотреть, что это за деньги, – проворчал он.
– А-да, натуральные! – заверил его Тенгиз, – Весь вечер с мы ребятами их рисовали, всю ночь раскрашивали, все утро на батарее сушили. До места доедем – ты их получишь.
– Нет, братишка, мы договаривались по-другому, – заявил чеченец, выхватывая из подмышки автомат «борс» и передергивая затвор. – Сначала я заберу деньги. Проверю их и посчитаю. Потом я уточню условия и позвоню тебе.
Теперь он стоял прямо напротив Тенгиза и Валико буквально в трех шагах от них, и дуло его автомата глядело прямо им в глаза. А затем он услышал звонкий женский голос:
– Ну ты, азик, пушку-то положь!
– Я не азик, я Абди… – проблеял чеченец.
– А… все вы азики! – заявила Люда, выходя из-за машины. Вытянутыми вперед руками она держала «кольт спешиэл» – любимую машинку Тенгиза, которую тот вечно носил на ноге в специальной фирменной кобуре, точно такой же, как у его любимого киногероя – Кобры.
– Нет, ты – точно идиот! – по-грузински сказал Валико и резким движением отобрал автомат у чеченца. – Что нам с ним теперь сделать?
– Сделай так, чтобы он больше не возникал по меньшей мере