– Следует учесть и еще одну неприятную возможность, – проговорила Эстер. – Что, если у Марианны будет ребенок?
Ужаснувшись, Уильям и Калландра повернулись к ней; судя по лицам обоих, было понятно, что подобная мысль еще не приходила им в голову.
– Нет, ваше обещание невыполнимо, – мрачно проговорила леди Дэвьет. – Нельзя уйти просто так, бросив бедную девушку на волю случая.
– Марианна должна сама определить свою судьбу! – возразила Лэттерли – не из духа противоречия, а просто потому, что это следовало сказать. На ее лице отражалась схватка противоречивых эмоций. В этот миг душу Монка оставила вся враждебность к ней: обоих и впрямь соединяла старинная дружба, научившая их понимать друг друга.
– Если я не предоставлю ответ, Джулия обратится к другому детективу, и тот все ей расскажет, – с горечью проговорил Уильям. – Я не сказал об этом Марианне лишь потому, что не виделся с ней после разговора с ее сестрой.
– Но что случится, если вы сами все расскажете Джулии? – тревожно спросила Эстер. – Поверит ли она вам? Она же попадет в невыносимую ситуацию: ей придется выбирать между сестрой и мужем!
– Увы, все обстоит куда хуже, – продолжил детектив, – обе сестры материально зависят от Одли.
– Он не сможет выгнать на улицу свою жену! – Мисс Лэттерли выпрямилась, и лицо ее запылало гневом. – И она не будет настолько… О, да! Вы хотели сказать, что она может оставить его? Дорогой мой… – Эстер закусила губу. – Даже если это преступление удастся доказать – что совершенно необязательно… Даже если его осудят, денег у сестер нет, и обе окажутся на улице… Что за нелепая ситуация!
Девушка стиснула кулаки. В ее голосе слышались глухие отголоски ярости и раздражения. Затем она вдруг вскочила на ноги:
– Если бы только женщины имели возможность зарабатывать, как мужчины! Если бы только они могли становиться врачами, архитекторами или адвокатами! – Подойдя к окну, Эстер повернулась к собеседникам. – Клерками, владельцами магазинов! Хоть кем-нибудь еще, кроме служанок, горничных или проституток! Женского заработка хватает лишь на то, чтобы нанять комнату, если повезет, а неудачницу и вовсе ждут голод, холод и вечная неуверенность в завтрашнем дне!
– Ну, вот, размечтались, – с ноткой осуждения высказался Монк. Впрочем, он понимал и чувства девушки, и причины, их породившие. – Но если даже подобное осуществится – в чем я сомневаюсь, поскольку такая идея противоречит естественному порядку вещей, – это ничем не поможет Джулии Пенроуз и ее сестре. Скажу ли я ей обо всем или умолчу, последствия будут ужасными в обоих случаях.
Все трое помолчали несколько минут. Каждый обдумывал проблему: Эстер – сидя возле окна, Калландра – откинувшись на спинку кресла, а Монк – выпрямившись на краешке своего кресла. Наконец заговорила хозяйка дома:
– Я полагаю, что вам следует все рассказать Джулии, – начала она очень тихим и скорбным голосом. – Решение отнюдь не идеальное, но я думаю, что так будет лучше, чем промолчать. Ведь