– И что? Долгое, очень долгое молчание, тяжелый вздох и…
– Не отзывается, я… я уж не знаю, что и думать. Даже больницы все обзвонила.
– А в милицию… в милицию не обращались?
– Нет, – отозвалась Чудецкая и замолчала, видимо думая о чем-то своем.
– Но почему – нет? – удивилась Ирина Генриховна. – Если Дима пропал и не отзывается на мобильный звонок…
– Ну, во-первых, в милиции просто посмеются над тем, что совершенно взрослый парень не ночевал всего лишь одну ночь дома, а его мать-дура уже с ума сходит по этому поводу, а во-вторых… – Она замолчала, видимо не решаясь рассказать что-то глубоко тайное, может быть, даже очень неприятное, – наконец собралась с духом и негромко, будто боялась, что ее может услышать кто-то совершенно посторонний, сказала: – У Димы, как и у всякого творческого человека, маленькая склонность…
– К легким наркотикам? – чувствуя нарастающую заминку, подсказала ей Ирина Генриховна.
– Да, к легким, – торопливо подтвердила мать Чудецкого. – Он иногда с друзьями… баловства ради… – И уже чуть повысив голос: – Но вы-то откуда про это знаете?
– Да вроде бы как догадывалась.
– Догадывались?.. И… и что? Ирина Генриховна пожала плечами:
– Да в общем-то не увидела в этом ничего криминального. Студенты!
– Вот! Правильно! – взвился голос Чудецкой. – Вы не увидели в этом ничего криминального! Потому что вы музыкант. Интеллигент. А в милиции, простите меня за это слово, в каждом мальчике, который хоть раз выкурил сигаретку с планом, видят законченного наркомана. И стоит мне только обратиться к ним с официальным заявлением об исчезновении Димы, так они в первую очередь прокрутят всех его друзей и знакомых, среди которых есть и довольно неблагополучные ребята. А это… В общем, вы сами знаете, как легко замарать имя человека и как трудно его потом отмыть. И случись что с Димой… Ведь его же сразу поставят на учет в их наркоконтроль.
В словах Чудецкой была доля истины, и Ирина Генриховна не могла не спросить:
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да! Пожалуйста. Именно поэтому я вам и звоню.
– Чем?
– Ну-у, я знаю от Димы, что ваш муж – крупный человек в прокуратуре, так, может, он… по своим каналам…
– Но он сейчас в госпитале, – может быть, излишне резко ответила Ирина Генриховна. – И-и… и я не знаю, сможет ли он сейчас хоть чем-то помочь.
Измученная исчезновением сына, Чудецкая, видимо, надеялась на совершенно иной ответ, она надеялась на помощь, и слышно было, как она хлюпнула носом:
– Простите, я не знала. До свидания.
– И все-таки, – остановила ее Ирина Генриховна, – я попробую переговорить с Александром Борисовичем.
– Но ведь он же…
– Сегодня я буду у него и вечером перезвоню вам по домашнему телефону.
– Может, лучше по мобильнику?
– Хорошо.
Перед