Конечно же, сразу после того как я была поймана с поличным, меня передали солдатам, думая, что я как-то связана с повстанческим движением. Те сразу же повели меня к «Сиянию», бывшему когда-то крупнейшим в Америке стадионом, а теперь, видимо, ставшему самым крупным местом для казней. Когда я попала внутрь огромного спортивного комплекса, располагавшегося под окружностью трибун, у меня просто перехватило дух.
По стенам и на полу тут и там были кровавые следы, огромные мутные пятна нечистот, а кое-где даже следы от выстрелов. Вдоль коридора, по которому меня вели, были разложены грязные, окровавленные матрасы, на которых абсолютно точно когда-то лежали люди. Кто знает, где они теперь?
В разных комнатах, на всём протяжении этого коридора, небрежно оставленных открытыми нараспашку, было разбросано множество различных экспонатов людской жестокости.
Во всех помещениях валялось огромное количество одежды, хотя её с трудом можно было назвать одеждой, просто изорванные грязные тряпки, носители которых бесследно исчезли. Кое-где остались сгоревшие аккумуляторы, поломанные стальные кресла, остовы ржавых металлических кроватей, тросы, свисавшие с наспех прибитых крюков на потолке, натуральные деревянные колы, куски арматуры и прочие с виду бытовые предметы с ужасающим прошлым. К счастью, то, как именно их использовали, мне неизвестно. Тем не менее, всё равно было чертовски страшно проходить мимо всех этих комнат, ибо вскоре я должна была оказаться в одной из них, и неизвестно, какой именно метод мне предстояло изучить на себе.
Сейчас, в момент, когда я сижу в маленькой подсобке, с одним лишь дубовым столом (на котором были странные следы от чьих-то ногтей), страх несколько отступил, ибо меня явно не собирались пытать. По крайней мере, пока что. Хотя я всё бы сейчас отдала за то, чтобы меня пытал лично капитан Шейм.
Словно в исполнении моих слов, дверь в комнатку отворилась, и в неё вошёл статный, обаятельный и невероятно галантный мужчина, которого невозможно было не узнать. Герман, о встрече с которым я мечтала всю жизнь, был со мной в одном помещении, живой, материальный!
– Кто тебя так? – он сел напротив меня, а затем, указав на моё лицо, добавил. – Надеюсь, это не солдаты постарались.
– …А? – я была в полной растерянности от происходящего и даже не поняла вопрос.
– Я спрашиваю: кто тебе приложил по лицу?
– Хозяин.
– Владелец шахты? Что же, видимо, скоро у него будет рандеву с электродами, я это ему обеспечу. Бить детей – это просто непростительно.
– Вы не будете меня пытать?
– Нет, боже, с чего бы мне это делать? Конечно, будь ты лет на пять постарше или имей красноватую кожу, тебе пришлось бы встретиться с коллаборационистами, а у этих сволочей правил нет! – Видимо, подумав о том, что происходит с теми, кто попадает к перебежчикам, капитан усмехнулся.
– Тогда что вы собираетесь