Она отошла к высокому серванту, стоящему в углу и вручила мне пепельницу. Похоже, что глиняную.
– Давай устроимся поудобнее…
У окна, от которого я только что отошла, вдруг обнаружились низенький столик и два широких мягких кресла, затянутых светлой гобеленовой тканью, как подушка на веранде. На столике стояли две кружки из грубого фаянса.
Аунигара, прихватив со стола тарелку с печеньем и кувшин с квасом, уселась в одно из кресел.
– Откуда они здесь взялись? – спросила я, хотя после обнаруженной недавно веранды за окном, уже ничему не удивлялась.
– Ерунда. Я тебя научу, это несложно.
Я взяла чайник и пепельницу, поставила их на маленький столик и уселась в кресло, оказавшееся на удивление уютным.
Знаете, есть такие кресла и диваны – мягкие, красивые, но… Помню, как в одной риелторской конторе, где я работала пару месяцев, в приемной поставили такой диван. Кожаный, на вид очень дорогой. Сядешь в него, и проваливаешься попой чуть не до пола. Ощущение, что в мягкой люльке находишься. Приятно. Но половину клиентов, особенно тех, кому за тридцать, из этого дивана приходилось потом извлекать. В нем же все очень мягкое, опереться не на что, и если мышцы у тебя не очень сильные, то без посторонней помощи с него и не выбраться. Не знаю, кому в голову пришло поставить в приемной такое злодейство, но постоянные клиенты предпочитали постоять у стенки.
Кресло в избушке было мягким, но не слишком, в нем можно было расслабиться, отдохнуть, но в любой момент встать без усилий. Затянутые гобеленом подлокотники были довольно твердыми, так что подняться, опираясь на них руками, не представляло проблем. В общем, несмотря на мои опасения, кресло оказалось вполне комфортным. К чему бы это?
Преображение избушки
– Разговор долгий, а времени мало, – Аунигара налила себе квасу и отпила. – Постараюсь быть краткой. Если сможешь, не перебивай… Я попала сюда примерно как ты, даже немного моложе была. Так же как тебя, привели сюда меня дивьи люди. Они вообще все всегда правильно делают, так что не сомневайся, ошибки быть не может… Тогда здесь жил старик, который приютил меня и многому научил. Но в один печальный день ушел и не вернулся. И я его заменила.
Лицо у хозяйки стало отрешенным, она словно глубоко-глубоко ушла в собственные мысли. Затем встряхнулась, взяла пару печенек, и продолжила:
– Здесь Граница. Не такая, как в реальном мире. Скорее, дыра, проход, портал – называй как хочешь. Ойталык, тот старик, был ликтором. Охранял, пропускал. Но когда исчез, пришлось мне на его место встать. Так и сторожила вот… почти дюжину дюжин местных лет…
– Больше ста? – не удержалась я, прикинув эту «дюжину дюжин». – Прости, думала мы ровесники…
– Не бери в голову. Здесь другое время… Когда ты сегодня пришла, я подумала, что станешь мне помощницей, коллегой, выберешь, что