Пока не появилась Эльвира.
Взгляд ее невинных оленьих глаз пробрал до самой глубины его души, которая как Рейн думал давно уже очерствела.
Она смотрела точно, как сейчас – испуганно, но с вызовом и несгибаемой внутренней силой. И ему захотелось… нет, не сломать. Ни в коем случае. Но подмять под себя, сделать своей, завладеть этой девушкой.
Тогда у него и мелькнула впервые та дикая идея, что она его пара.
В ошейник частенько вплетали маскировочные чары. Многие попаданцы на Перекресток имели вид не просто непривычный для исконных обитателей, а пугающий, а то и вовсе отталкивающий. А значит, характерные эльфийские черты – глаза, кожу, уши – могли и прикрыть иллюзией.
Рейн едва дождался, пока они оказались в одной из комнат. Его руки дрожали ничуть не меньше, чем ее – но Эльвира тряслась от страха, а он от предвкушения. Ему не терпелось сорвать проклятую зачарованную железяку и торжественно сообщить девушке, что теперь они пара навеки…
Каково же было его изумление и разочарование, когда после того, как защёлка разомкнулась и ошейник улетел куда-то в сторону, ничего в ее внешности не изменилось. Рейн подождал, для надежности. Иногда чары настолько сильно вплетались в ауру, что для проявления истинного облика требовалось время. Но нет. По-прежнему ничего.
Наверное, на его лице разочарование все же отразилось, потому что Эльвира перестала так явно трястись и кажется обиделась. Но он ничего не мог с собой поделать. Потрясение было слишком велико. Он был совершенно уверен, не мог так ошибиться! И тем не менее ошибся. Чутьё, хваленое эльфийское чутьё на истинных его обмануло. Отец утверждал, что оно всегда срабатывает безотказно… получается, ошибался. Возможно, что-то изменилось в мире, в магии Перекрестка – или же в самом Рейне. Неудивительно, в конце концов, он последний из своего рода. Вселенная явно вознамерилась окончательно стереть эльфийский род из своей истории.
Его пары не существует. В тот день он уверился в этом окончательно.
Даже подумывал отменить отбор, но не смог. Рука не поднялась лишить надежды сотни девушек, для которых это – последний шанс обрести подобие свободы.
И когда он уже почти убедил себя, что ему все привиделось, и не стоит нестись спасать Эльвиру из борделя – попаданка явно там неплохо устроилась, судя по тому, что за несколько месяцев пребывания в очаге разврата ее никто не лишил девственности – она имеет наглость появиться во дворце! Да еще и все еще невинной!
Сдержаться он, понятное дело, не смог.
Тем более когда она буквально вывалилась ему под ноги в оранжерее. Повезло, что он тогда был в костюме стража. Так куда проще передвигаться по дворцу, особенно учитывая что его наводнили жаждущие императорского внимания девицы. Многие, к сожалению, считали, что очаровать императора своими прелестями – лучший путь к легкой и беззаботной жизни с кучей дорогих подарков. Не все девы были в курсе истинного положения вещей