Указанный принцип был сформулирован Гуго Гроцием, исходившим из того, что поскольку «государства не должны допускать, чтобы другое государство вооруженной силой вступало в их пределы ради осуществления наказания», постольку «государство, в котором находится тот, кто уличен в преступлении, должно или само по требованию другого государства наказать по заслугам преступника, или же представить это усмотрению соответствующего государства»[432].
§ 5. Механизм экстрадиционного регулирования
Итак, осуществление уголовной юрисдикции внутригосударственными органами покоится на некоторых принципах, главенствующими из которых являются: территориальный принцип, определяющий ответственность за преступления, совершенные в пределах территории государства; национальный принцип, устанавливающий ответственность граждан государства за преступления, совершенные за его пределами; реальный принцип, устанавливающий ответственность неграждан за преступления, совершенные за пределами государства, но против интересов этого государства или его граждан; универсальный принцип, регулирующий борьбу с преступлениями, посягающими на интересы нескольких государств или всего международного сообщества. [433]
Указанные юрисдикционные критерии составляют неотъемлемый компонент уголовного закона, отвечая на вопрос о том, каким образом его действие имеет пространственный характер. Однако в определении их соотношения, на наш взгляд, допускается та же ошибка, что и в отношении принципов действия закона во времени. Подобно тому, как перспективное действие закона считается правилом, а ретроактивное и ультраактивное – исключением из него, территориальное действие закона признается основным, а экстерриториальное и экстратерриториальное – рассчитанным на особые случаи (подчиненным, дополнительным, субсидиарным).[434]
В действительности различные юрисдикционные критерии служат базой для организации социально-правового пространства различных типов: геополитического (территориальная и защитная юрисдикция), социально-политического (активная и пассивная персональная юрисдикция), космополитического (универсальная юрисдикция). Исходной же посылкой организации данной правовой среды служит тезис о таком взаимодействии режимов регулирования, при котором пространственный режим базируется на какой-либо социальной функции, а функциональный режим предполагает определенное социальное пространство.
Следовательно, подобно тому как различные принципы действия закона во времени отражают бытие уголовно-правовой нормы в различных временах (в прошлом, настоящем и будущем), так и принципы действия уголовного закона в пространстве выражают бытие той же нормы в различных социальных пространствах (в геополитическом, социально-политическом, космополитическом и международном). Исходя из этого, все преступления,