– Да, логично. Но скучно.
Она вновь вздыхает. И замолкает. Я могу молчать с ней вместе часами; это многое значит. Пожалуй, всё.
Вспоминаю и усмехаюсь:
– Виртуально я сделал это. Когда искали образец копирования для биана, я выиграл конкурс. Полторы тысячи кандидатов! Есть чем гордиться.
– Биана?
– Блок интеллектуального анализа. Для изучения шестого спутника Юпитера, Европы. Самый интересный в дальнем космосе: там есть вода, океан под слоем льда. Значит, возможна и жизнь. Совсем не похожая на нашу, конечно.
– Фи, – она морщится, веснушки уползают с привычных мест, – не люблю вот этот снобизм. Почему «Европа»? Не «Африка», например? Негритята клёвые.
Я смеюсь.
– Это другая Европа. Прекрасная девушка, почти как ты. Главный бог Юпитер её увидел и обомлел до такой степени, что превратился в быка. Посадил сверху и украл.
– Сверху? Любопытная идея, – хихикает она.
Снова ускользает: гибкая, как молодая змея.
– Подожди минутку. Расскажи про конкурс. Про биан.
– Им нужен был образец человеческого интеллекта для основы искина. Ну, на случай непредвиденных обстоятельств, наверное. А, может быть, для разбавления сухого рацио эмоциями. Критерии отбора они не раскрывали. Так что повезло. Случайность.
– Нет. Просто ты – лучший.
– Точно. Я – само совершенство. Кандидатские по астрофизике и психологии, чемпион университета, кавалер «Орла» и надпоручик запаса. Повезло тебе, детка.
– Ах ты, хвастунишка! – хохочет она и атакует сверху.
Сопротивляюсь я недолго. Безоговорочная капитуляция.
Космический аппарат «Европа»
Капитуляция? Не дождётесь. Я буду биться до последнего джоуля энергии, до последнего свободного бита.
Анализатор излучения показывает полную чушь: уровень освещённости ожидаемо мизерный, но превышает расчётный на четыре порядка. Даже если слой льда абсолютно прозрачен, свет далёкого Солнца не может проникать на глубину ста километров океана с такой силой. Даже если нижняя кромка почему-то флюоресцирует. Даже если она – сплошная рабочая зона реактора, которому на Европе взяться неоткуда, твою мать!
Отключил, чтобы не раздражал.
А вот тектоническая активность радикально ниже расчётной. Трижды тестировал цепь: датчик не врёт. Но что тогда разогревает воду, не даёт всему планетоиду превратиться в кусок мёртвого льда? Приливные силы, тепло мантии? Не хватает данных.
Зато биохимический анализ принёс роскошный результат. Невозможный! Невероятный!
Я просто лучший. Само совершенство.
Та-дамм! Литавры! Приготовились?
Здесь есть жизнь.
Первая же проба дала сумасшедшую концентрацию вирионов. Не земная лужа под солнышком, конечно, но очень