Рваные раны, которые всё никак не переставали кровоточить, торчащие кости, пули, вонзившиеся глубоко в плоть, глухота от контузии, слепота от шока и истерики солдат… ведь они всё ещё видели перед глазами кровавое месиво на поле боя.
Особенно страшно было только в первую неделю. Стадия отрицания прошла быстро. Я свыклась на удивление молниеносно. Почему? Всё просто. Не было выбора и времени на адаптацию. Я приняла вызов войны и взяла в руки своё оружие – медицину.
Я не успела перейти на завершающий этап обучения, который определил бы мою профессиональную специальность. Я оказалась универсальным врачом, который мог провести несложную операцию и быстро вылечить ангину.
День пролетел как один миг. Вытирая пот со лба, я устало прислонилась к стене.
Наконец-то затишье. Больше не слышно криков о помощи и стонов. На миг я прикрыла глаза, пытаясь за пару минут насытиться тишиной и набраться сил. Это тоже моя новая способность.
– Вив? – прозвучал над головой голос Анны.
Я резко дёрнулась и открыла глаза. Я сидела на полу в коридоре госпиталя. Когда же успела сползти по стене?
– Ты просила напомнить, когда наступит время для новой инъекции нашему особому пациенту, – устало сказала подруга и подала мне руку. – Могу сама это сделать, если хочешь.
– Спасибо, милая, – прохрипела я, стряхивая с себя мимолётную дремоту. – Я должна осмотреть его.
Поднялась на ноги с её помощью и пошла в сторону одиночной палаты, которую сегодня уже восемь раз пытались заселить.
У входа теперь сидели двое солдат в полном боевом снаряжении. Они тут же подскочили и выпрямились, когда мы приблизились. Один из них не убрал улыбку при виде Анны, и та довольно хохотнула. Другой же открыл нам дверь.
– Мы хотели его заковать, но майор запретила. Сказала, что он и без того слаб, – пояснил тот, что оставался серьёзным. – Если что, мы рядом.
Я кивнула, ибо сил на ответ не нашла.
В палате было светлее, чем ночью, – включили основной свет. Комитадж в больничной одежде лежал на кровати с закрытыми глазами, без кислородной маски, но подключённый к монитору контроля гемодинамики.
Приблизившись, я натянула перчатки и стала проверять информацию на дисплее. Пульс в норме, артериальное давление тоже. Температура тела незначительно повышена. Воспаление не отступает.
Я перевела взгляд на офицера. Он либо крепко спал, либо притворялся, но виду не подал, когда мы приблизились.
Анна рядом томно вздохнула:
– Интересно, его лицо так же красиво, как и тело? Я пока помогала его переодевать, чуть не захлебнулась слюной! Вот бы взглянуть на него, когда сойдут побои.
Я слишком устала, чтобы напоминать ей про опасность не только таких речей, но даже мыслей, поэтому промолчала. Откинув простыню с мощного тела, я отклеила