– Что здесь случилось? – спросил Клавэйн.
– Идиот по имени Лайл Меррик постарался, – ответила Антуанетта.
Ксавьер объяснил:
– Это судно Меррика, вернее, то, что от него осталось. Допотопная ракета на химическом топливе, наверное, самое примитивное из всего, на чем еще летают и зарабатывают в Ржавом Поясе. Меррик делал неплохой бизнес, потому что знался с нужными людьми – с теми, кого власти уж никак не заподозрят в безумном решении доверить ценный груз допотопной развалюхе. Но однажды удача ему изменила.
– Это случилось семнадцать лет тому назад, – продолжила Антуанетта. – За ним погнались власти, хотели остановить ракету и осмотреть груз. Меррик пытался удрать, спрятаться – на другой стороне «карусели» есть ремонтный док, способный принять его летающего монстра. Но не получилось. То ли подошел не так, то ли потерял управление, то ли запаниковал и рванул вперед. Короче, этот олух вломился прямо в «карусель».
– Вы видите малую часть его ракеты, – подхватил Ксавьер. – Другая, задняя, состояла почти целиком из баков с топливом. Даже с таким катализатором, как вспененный водород, ракета требует много горючки. Нос корабля при ударе вошел чисто, проткнув и смяв обшивку «карусели». Сам Лайл остался жив, но вот его баки рванули. И сделали здоровенный «Кратер». Он и сохранился по сей день.
– Жертвы? – спросил Клавэйн.
– Были, – ответил Ксавьер.
– И немало, – добавила Антуанетта. – Погибли сотни.
Затем пара рассказала, как облаченные в скафандры приматы в порядке аварийной меры герметизировали щели между ракетой и обшивкой «карусели». Бригада хорошо поработала, обошлось почти без смертей. Качество изоляции оказалось таким высоким, что решено было попросту оставить вломившуюся ракету на месте. Власти «карусели» наняли дорогих дизайнеров, чтобы придать завлекательный вид месту катастрофы.
– Это, как они выразились, подчеркивает брутальность вторгшегося объекта, – сказала Антуанетта.
– Вот-вот, – подтвердил Ксавьер, после чего пафосно взмахнул рукой и процитировал: – «Мы сделали акцент на трагизме произошедшего, сохраняя непосредственную пространственную доминанту вторжения, но добавили ряд иронических архитектурных жестов».
– Я бы сказала, это не дизайнеры, а банальные мошенники, – заявила Антуанетта.
– Кстати, это же ты придумала – затащить нас сюда, – напомнил Ксавьер.
В самом носу ракеты оборудовали бар. Клавэйн тактично предложил устроиться как можно незаметней, поэтому выбрали столик в самом углу, рядом с огромным баком, полным бурлящей воды. Там плавали кальмары, на их конических телах мерцала реклама.
Официант-гиббон принес бутылки, и все трое набросились