Мне повезло вдвойне. Если бы орк ее не ранил, то даже насытившись им она бы продолжила охоту на своей территории, до тех пор, пока не почувствовала бы, что ее гнездо в безопасности.
Недолго думая я, как можно быстрее и тише, перетащил мешки с добычей на край города. Немного постоял над гномом, попросил его простить меня за то, что не могу предать его тело земле, как полагается у его расы. И, уже уходя, в свете зарождающегося утра я обратил внимание на перстень. Тот самый, который указывал нам дорогу в подземелье. Еще раз, попросив у гнома прощения, я аккуратно снял его с уже остывшей руки и положил в карман, не зная, как он может мне пригодится. За сокровищами мне не придется охотиться больше никогда.
Я вернулся из пустоши, вынеся с собой небольшую сумку с тщательно отобранными монетами и камнями, в продаже которых по одной штуке, и отчаянной, с моей стороны, торговле, во мне не возможно было бы заподозрить обладателя несметного богатства.
Я купил себе скромный домик, но с большим количеством земли, что бы спрятаться от любопытных глаз разумных. А затем в несколько посещений пустоши я забрал все спрятанное мною золото. Памятуя о том, что произошло, я никого не брал себе в напарники и выносил золото небольшом заплечном мешке, сверху которого у меня всегда висели шкурки убитых пушных магических зверей, и со стороны я напоминал вольного охотника, которого грабить было себе дороже. Лишиться жизни из-за нескольких шкурок, ни у кого желания не возникало. Я уже ни в чем уже не нуждался но, что-то все же не давало мне жить спокойно. Я переехал в другую страну, где меня точно никто не знал, я купил богатое поместье. Слух о богатом и одиноком незнакомце прокатился по местной знати. Отбоя от приглашений на торжества и балы не было. Да и ко мне зачастили соседи с дочками на выданье. В какой-то момент праздная жизнь поглотила меня и я, незаметно для себя женился на милой девушке из знатного, но обедневшего рода. У меня даже родились двое сыновей, которые не унаследовали от меня ни признаков оборотня, ни магии, а когда выросли, превратились в избалованных и поверхностных юношей. С детства, не знавших ни в чем отказа, мама баловала своих отпрысков. На любые мои возражения, она заявляла, что ей виднее, с ее воспитанием и происхождением, и указывала мне на то, что из всего хорошего во мне было, это были только мои деньги, это же неуважение она привила и нашим сыновьям. Возможно, она была права, интерес ко мне их круг испытывал только в отношении моего счета в банке гномов.
Как ты понимаешь, малышка, обеспеченная