– Я обрела гармонию, – ответила Руфь.
– Нет, вы ошибаетесь. Уничтожая желания собственной личности, вы проиграли. Гармония – это равновесие, она в понимании зла, носителями которого являемся мы все, парализуя его добром, которого жаждем. Гармония обретается, когда у нас достает мужества признать свое несовершенство. Все, чего вы достигли тут, искусственно. Да, Святое Убежище приятно и безмятежно. Но даже вы, покидая его ради мира, замечаете, как растут ваши сомнения. И тогда вы летите назад, точно ночная бабочка на всеосвещающее пламя свечи. Истина останется, даже когда Святилище исчезнет.
– И вы постигли истину?
– Я постиг истинную гармонию. Нельзя искоренить зло, ибо как без него мы сможем определить добро? А если нет алчности, похоти, злых желаний, чего достигает человек, став хорошим? Тогда ведь не остается вершин для покорения.
– Так что же вы советуете мне делать?
– Изберите лебединый путь, Руфь.
– Сейчас не время.
– Вы уверены?
– Я нужна. Все еще есть Аваддон.
– И волки среди теней, – сказал Пендаррик. – Если я вам понадоблюсь, я буду с вами.
– Погодите! Почему вы явились Йону Шэнноу?
– Он ролинд. И только он может уничтожить волка, которого вы страшитесь.
Пендаррик исчез, а Руфь продолжала сидеть, вновь уставившись в огонь. Впервые за много лет она испытывала неуверенность и от растерянности попыталась найти Каритаса, призвать к себе. Его энергия истощалась, возникший образ был неустойчивым и неясным.
– Мне больно, Руфь, но скоро меня уже не будет здесь, чтобы помочь тебе. Узы, связывающие меня с этим краем, слабеют ежечасно.
– Что с Донной Тейбард?
– Ее сила слишком велика для нее и возрастает с ужасающей быстротой. Аваддон намерен принести ее в жертву в Вальпурнахт, и тогда ее сила впитается в Кровь-Камень. Ты должна положить этому конец, Руфь.
– Не могу.
– У тебя хватит мощи, чтобы уничтожить всю нацию исчадий Ада.
– Я знаю свою мощь, – сердито перебила Руфь. – Неужели ты полагаешь, что я об этом не думала? Неужели ты веришь, что я не испытала искушения применить ее, когда увидела, как исчадия скачут к твоему поселку? Я не могу помочь Донне так, как хочешь ты.
– Не стану спорить с тобой, Руфь, – сказал он, протягивая призрачную руку, которую она взяла в свои. – У меня нет времени. Я люблю тебя и знаю: что бы ты ни сделала, это будет наилучшим с твоей точки зрения. Ты – необычайная, редкостная женщина, и без тебя я, вероятно, все еще оставался бы исчадием. Но ты спасла меня.
– Нет, Каритас, ты был настолько силен, что нашел меня сам. Нужно было великое мужество, чтобы увидеть себя таким, каким ты был, и победить в борьбе с собой.
На мгновение образ Каритаса полыхнул пламенем и тут же исчез. Руфь поискала. Но не осталось ничего.
На нее