Едва старик удалился, как к Шэнноу, отводя глаза, подошла Куропет.
– Вы себя лучше чувствуете, Громобой?
– С каждым днем лучше, госпожа.
– Принести вам воды?
– Нет. Каритас говорит, что я должен ходить и бегать.
– Можно я похожу с вами?
Шэнноу взглянул на нее и увидел, что она залилась румянцем.
– Ну конечно. Я буду очень рад.
Она была выше ростом, чем большинство женщин в поселке. Темные волосы поблескивали, точно смазанные маслом. Она была по-юному длинноногой. Ее движения отличали грация и невинная чувственность.
– Как давно вы знаете Каритаса? – спросил он, просто чтобы завязать разговор.
– Он всегда был с нами. Дедушка рассказывал, как Каритас учил его охотиться, когда дедушка был еще мальчиком.
Шэнноу остановился.
– Ваш дедушка? Но в то время Каритас должен был быть гораздо моложе.
– Каритас всегда был старым. Он бог. Дедушка говорил, что он учил охотиться еще его дедушку. Когда учит Каритас, это великая честь.
– Но, может быть, это были другие Каритасы? – предположил Шэнноу.
– Может быть, – согласилась Куропет. – Скажите мне, Владыка Громобой, вам дозволено иметь женщин?
– Дозволено? – повторил Шэнноу, краснея. – Нет, это не разрешено.
– Очень печально, – сказала Куропет.
– Да.
– Вас за что-то покарали?
– Нет. Но, видите ли, я женат. У меня есть жена.
– Одна?
– Да.
– Но ведь ее здесь нет.
– Да.
– А я здесь.
– Я это очень хорошо знаю. И благодарю вас за вашу… доброту, – после долгой паузы наконец сказал Шэнноу. – Извините меня. Я очень устал. Лучше мне прилечь.
– Но вы же еще не бегали!
– В другой раз. – Шэнноу вошел в хижину и сел. Он чувствовал себя глупо, и все-таки ему было приятно. Он вынул пистолеты из седельных сумок и вычистил их, проверяя каждую капсюлю, прежде чем вернуть ее на место. Самые надежные пистолеты, из каких ему доводилось стрелять! Осечки случались не чаще, чем на двадцать выстрелов. Хорошо уравновешены и достаточно меткие, если правильно учитывать отдачу левого. Он пересчитал оставшиеся капсюли. Сто семьдесят. Запаса гремучей смеси у него хватит еще на триста пятьдесят. Черного пороха тоже достаточно.
Когда он укладывал пистолеты назад в сумки, вошел Каритас.
– У черного пороха неплохая метательная сила, – заметил старик, – но сгорает он далеко не целиком. Вот почему от него столько дыма.
– Порох для себя я изготовляю сам, – сказал Шэнноу, – но селитру найти очень трудно. А серы и древесного угля хоть отбавляй!
– Как вы себя чувствуете?
– Сегодня получше. Завтра начну бегать.
– Куропет рассказала мне о вашем разговоре. Вам трудно разговаривать с женщинами?
– Да, – признался Шэнноу.
– Так научитесь забывать, что они – женщины.
– Это очень трудно.