Беззвездный Венец. Джеймс Роллинс

Его охватила летаргия, порожденная смертельно опасными испытаниями, выпавшими сегодня на его долю. Слушая доносящееся спереди пение возничего, размеренный скрип колес, Райф рассеянно подумал о том, что нужно приниматься за рытье укрытия, однако его тяжелые веки сомкнулись.

      Через какое-то время его разбудил прозвучавший рядом тихий стон. Открыв глаза, Райф повернулся и посмотрел на женщину, чей взгляд по-прежнему был прикован к горизонту. Он не смог определить, этот стон был выражением бесконечной скорби или же первой попыткой заговорить.

      Тем не менее у него по спине пробежала холодная дрожь.

      Губы женщины снова приоткрылись, сказав одно-единственное слово, обращенное к луне.

      – Гибель…

      Часть третья

      Отравленные грезы

      Что суть знамения, как не грезы

                                       о завтрашнем дне?

      Что суть грезы, как не надежды,

                        облаченные в черные тени?

Из стихотворения «Аллегории гадания» Деймона хи Торранка

      Глава 8

      Никс очнулась, внезапно потеряв опору. Она отчаянно взмахнула руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы остановить падение. Сердце застряло у нее в горле. Это ощущение было ей хорошо знакомо: в прошлом она не раз, находясь в полудреме, чувствовала, как мир под ней рушится. В такие мгновения девушка судорожно дергалась – и тотчас же, проснувшись, обнаруживала, что в полной безопасности лежит в своей кровати.

      Но сейчас все было иначе.

      Продолжая падать, Никс лихорадочно молотила руками и ногами окружающий ее мрак – не прогоняя его, а наоборот, притягивая к себе. Темнота была для нее такой же привычной, как собственная кожа. Далеко внизу усиливалось сияние. Брыкаясь, хватаясь, девушка пыталась остаться в уютных тенях, однако ничто не могло задержать ее полет навстречу свету.

      Никс попробовала закрыть глаза рукой, защититься от яркого света, однако что-то крепко схватило ее за запястье, не желая отпускать.

      До нее долетели слова, прозвучавшие где-то далеко и в то же время прямо у нее над ухом:

      «У нее опять судороги?»

      Знакомые интонации ответа уняли ее панику.

      «Нет, не думаю. – Никс узнала спокойный, уверенный голос настоятельницы Гайл. – Это что-то другое. Она словно сопротивляется, не желая пробуждаться в своем собственном теле».

      И с этими словами нахлынули воспоминания – словно прорвалась плотина, выпуская бурлящий, пенистый поток ужаса.

      …бег вверх по лестнице…

      …угроза изнасилования и отчисления…

      …струи горячей крови, текущие сквозь ее оледеневшие от страха пальцы…

      …обезглавленное тело…

      …громадная тень, возникающая в дыму…

      …сокрушающая кости тяжесть, придавившая грудь…

      …клыки и яд…

      …немыслимое насилие…

      …после чего сплошной мрак.

      Внутри