– Поменьше бы ты с этой сплетницей общалась. Дара у неё не больше, чем рыбы в Волчьем Логове…
– Ах, дорогой, молчи, пожалуйста! – госпожа Илария взмахнула рукой, гася жёлтые огоньки у зеркала, и, еле слышно шурша одеянием, выскользнула в тёмный коридор.
Было слишком рано даже для слуг. Но на всякий случай Илария шла осторожно, медленно, то и дело прислушиваясь ко звукам за дверью. Дети спали. В комнате учителя раздавался виртуозный храп, почётная глава семейства госпожа Тринилия, мать Иларии, покашливала во сне, слуги – кто ещё храпел, а кто-то начинал возиться, просыпаясь. Проходя мимо дверей просыпающихся, Илария делала лёгкие пассы рукой, навевая сон. Ментальная магия была ключевой госпожи де Венетт, чем она пользовалась совестливо, но с расчётом.
Наконец она миновала все жилые помещения, проскользнула на кухню, подобрав светлые полы одежды, и вышла на хозяйственный двор. Затем – мимо загонов с животными и через минуту шагала в одиночестве и темноте по зимней хрусткой дороге, ведущей к Ирминсулю. Теперь магию нельзя было использовать: так требовал ритуал простолюдинов.
Приезжавшие к магическим гнёздам аристократы вносили свои пожертвования: кто-то вешал дорогие украшения на Ирминсуль, и птицы потом уносили драгоценности неизвестно куда. Кто-то горячо и слёзно молился, обещая за исполнение желания выполнить сложный обет. Все прошлые года госпожа де Венетт так и делала. Но время шло, а дар у детей не просыпался, зато Ирминсуль охотно исполнял желания простолюдинок, бегающих сюда, начиная со дня первого снега и до тех пор, пока покров не начинал таять, показывая проплешины на земле. В чём был секрет лумерянок? Илария внезапно задумалась над этим, когда тревога одолела окончательно: соседские отпрыски давно щеголяли магией, а её несчастные и умненькие детки…
Чтобы получить ответ на свой вопрос, г-жа де Венетт тайно обратилась ещё и к лесной знахарке Изель. Через кухарку нашла проводницу и посулила обеим щедрую оплату за молчание. Изель научила Иларию, что нужно делать. Поэтому и шагала мать двоих детей решительно, хотя и вздрагивала иногда от далёких звуков и громкого хруста толстой ледяной корки под ногами.
Дошла до обозначенной тремя деревьями площадки, на которой посетители оставляли повозки, лошадей, и потом до дерева шли пешком. Протоптанные тропинки к Ирминсулю сейчас, при свете луны, видны не были, но даже если бы взошло солнце, то ничего, кроме снежной простыни, раскинувшейся до края леса, Илария бы не различила.
Снег шёл второй день, не останавливаясь, но так лениво и редкими снежинками, что больше поднимал праздничное настроение, чем покрывал землю. Сделав паузу перед самым важным этапом задуманного дела, Илария протянула руку, поймала снежинку и посмотрела на неё через свет двух небесных влюблённых – Иль и Эль. Сегодняшние хлопья были крупнее и изящнее вчерашних.
Выдохнув