Таким великолепием и тайнами окутанное кладбище было не только местом покоя, но и пространством где души умерших все продолжали свое странствие. В согласии с прозрачными лунными лучами они наполняли ночной воздух мелодией незримых голосов, призывающих к молитве и размышлениям. Отчего здесь, среди гробниц и мраморных аллей, границы между жизнью и смертью сливались в едином гармоническом потоке созерцательности и благоговения.
И в этой безвременной сцене, в этом сверхъестественном царстве, каждый шорох и каждый вздох казался неотъемлемой частью непостижимой и бесконечной истории. Волшебство обоих лун все продолжало окутывать древнее кладбище, до краев наполняя его светом и тайнами. Какие-то ночные жучки и цикады мирно тренькали и пиликали свои мелодии.
А мне почему-то совершенно не было страшно, то ли из-за того, что золотистый свет солнца сменился всего лишь на лунный серебристо-белый. А то ли из-за того, что за мной топал пытаясь не шуметь большой уже трехсоткилограммовый медведь.
А может быть просто мой ночной марафон на выживание в Могильном городе, навсегда выработал во мне иммунитет к нежити, но тем не менее, я не считал эту свою ночную прогулку чем-то страшным. Хотя за могильными плитами и криптами нет-нет, а мелькали неясные тени и слышались какие-то стрёмные звуки.
Призвав для своей охраны Аббатису, а для разведки Приведение, я под таким конвоем перестав вообще чего-то опасаться, смело углубился в местный мир каменных стел, надгробий, крестов и могильных плит.
Вот внезапно система подсветила мне какое-то растение, росшее из невысокого холмика в двух десятках шагов от меня. Я всмотрелся, ага, так это и есть искомое мной и так необходимое местной травнице растение называемое Скелетка.
И действительно оно было очень похоже на маленький такой скелет. Так как тонкий белый стебель совершенно без листьев или цветов, дробился на несколько палочек поменьше, которые в свою очередь разделялись ещё на более мелкие. Отчего вся эта конструкция, тем более издалека, действительно очень напоминала костлявую грудную клетку какого-то существа.
Я беспечно подошел ближе и протянул руку, чтобы сорвать это растительное чудо.
Но, как только мои пальцы коснулись белого стебля, из окружающей его земли тут же выскочили две костистые, полностью лишенные плоти руки, и с силой вцепились в мою.
Я от неожиданности взвизгнул, затем взвизгнул ещё раз, когда длинный рыцарский меч моей женщины-война, со свистом разрезав воздух, одним ударом перерубил обе скелетные руки всего лишь на палец ниже моей.
Далее я очень длинным прыжком спиной вперед отскочил подальше, неуклюже упал на то место на котором сидят, и во весь голос заорал на всё кладбище, рассказывая разрабам, что я об них думаю, откуда они произошли, как и от кого их рожали.
Не