Стражники, как по команде, повернулись к Бодуэну, и тот коротко кивнул. Юношу потащили прочь из зала под сдержанные смешки и язвительные замечания гостей. Он, наконец, пришёл в себя и обернулся через плечо, издав слабое:
– Годфрик!
Король отвернулся и махнул жонглёрке, успевшей стряхнуть пламя и теперь переминающейся в опалённой юбке.
– Чего стоишь, продолжай. И вы тоже! – Это уже остальным актёрам. – Те принялись наяривать смычками по струнам, раскручивать трещотки и изображать веселье.
Извивающегося Абеля дотащили до дверей, он упирался длинными хрупкими ногами.
– Годфрииик!
Последний рывок, и он за дверью.
Король так и не повернул к нему головы. Зато наконец посмотрел на меня. Горящими налитыми кровью глазами. И сделал знак прислужнику долить в свой кубок гренаша. Подзывал он его ещё неоднократно в течение вечера. В один из таких разов регент накрыл кубок ладонью, но под яростным взглядом племянника медленно убрал руку. Я уже плохо соображала от духоты и напряжения, вызванного затяжным превращением, и, забыв таиться, смотрела на Бодуэна. А потому вздрогнула, когда он повернул голову и взглянул прямо мне в глаза. Вокруг сделалось очень-очень тихо. Я вдруг обнаружила, что не только он, но все до единого гости смотрят в мою сторону, и помертвела, решив, что личина каким-то образом сползла, обнажив обман.
Но следом стала понятна причина: в зал внесли массивную чашу на бронзовой треноге и установили в центре. Настало время брачной проверки. Той самой, из-за которой настоящая леди Йоса не смогла бы стать королю супругой и покрыла бы свою семью позором.
Я понимала, что надо встать и тоже выйти на середину, но не могла заставить себя подняться. Ноги размякли студнем, под ложечкой противно сосало. Тогда рядом возник давешний юноша, провожавший меня, Лору, в замок. Он сидел в конце нашего стола, часто подходил к регенту, и на этот раз я запомнила, что его зовут Тесий.
– Позвольте, Ваше Величество.
Он подвёл меня к чаше, возле которой стоял ребёнок – девочка лет шести. Она была обряжена в тогу и с трудом держала глиняный кувшин с водой. В кудряшках нежно белел венок из роз, а на лице застыло серьёзное, под стать моменту выражение. Только невинное дитя может провести эту церемонию.
На плоском днище чаши лежали крупные овальные камни, с виду ничем не примечательные. Девочка качнула кувшин, подула в него и наклонила, выплеснув всё без остатка. Вода заполнила сосуд почти до половины и немедленно вскипела под действием камней. Я склонилась над чашей и ухватилась за края, чтобы удержаться на слабых ногах. В бурлящей поверхности отражалось лицо королевы, бледное и напряжённое, лопающееся сотнями пузырьков.
Существуют, как я недавно узнала от неё самой, разные способы подделать невинность: сунуть монету проверяющему лекарю, поместить в себя шарик хлопка, пропитанный бычьей жёлчью, а ещё лучше вкладыш смолёвки – это растение