– Это тебе от меня.
Однако на обратном пути меня застукали.
– Ты что там по классу ходишь? – строго спросила учительница. – К доске захотел?
– Я? Просто ручка упала.
– Какая у тебя умная ручка сама тебя к доске вызывает. Ну, так давай, вперёд.
– Что вперёд? – испуганно переспросил я.
– К доске выходи! Спрашивает ещё.
Я потащился к доске на ватных ногах под насмешки класса, краем глаза приметив мою записку уже в руках у Альки.
– Итак, – сказала учительница, – что ты можешь нам рассказать о…
О, ужас! Алька тихонько, незаметно для остальных разворачивала мою записку. Что спрашивала меня учительница, я, разумеется, уже не слышал. Я следил за действиями Альки. Она открыла записку, прочитала, закрыла её, плотно сжав рукой, и очень серьёзно посмотрела на меня своими большими глазами. Я уже пунцовый стоял у доски ни жив, ни мёртв.
– Правильно краснеешь, учить надо. Садись! Два!
Я поплёлся на место, совершенно безразличный к очередной двойке, уперев глаза в пол, чтобы не встречаться ими с Алькой. Сгорая со стыда, я не слышал смеха одноклассников, но чувствовал на себе неотрывный взгляд той, которой впервые признался.
На перемене Алька сама подошла ко мне, а я чуть не умер со страха. Её глаза смотрели на меня в упор, и я не смел даже взглянуть на неё. Рядом никого не было. Она вдруг резко взяла мою руку и сунула туда мою же записку.
– Никогда так больше не делай! Понял? Никогда не шути с этим!
Она говорила тихо, но строго, будто я сделал что-то нехорошее. В то же время, её тон был спокойным и вкрадчивым. Этот её бархатистый и одновременно звонкий голосок не пригвоздил меня к позорному столбу, не вынес мне пожизненный приговор. Было иное, а что именно, я тогда и не понял, но внутренне почувствовал, сумев выдавить из себя:
– Это была вовсе не шутка… Это чистая правда…
Я чего-то испугался и дал дёру от неё. До конца перемены я просидел в туалете, а на урок опоздал, за что получил неуд по поведению с записью в дневник. Не поднимая глаз на Альку, я дождался конца уроков и собрался бежать сломя голову из школы. Однако наш классный руководитель учитель географии успел перехватить меня, заведя со мной нравоучительный разговор о моей плохой